Надежда, ожидание. Черные влажные глаза.
Я? Да.
Убей меня.
Он стремится к смерти. Я к жизни. Ему нужно в Пустоту. Мне из нее.
Холод. Отчаяние. Решимость. Они захлестывают нас. Мы оба порождаем их, в стремлении к своей цели ломая барьеры. Мы стремимся... к изменению.
Я все отдам. Мне незачем жить. Пожалуйста.
Я касаюсь рукой мальчика, желая оказаться на его месте. Там, где нет этой стылой пустоты.
Я сижу на полу, затылком касаясь стены. Лед справа от меня дышит ласковым теплом.
Ребенок парит передо мной. Его глаза уже смотрят сквозь меня.
Кажется, я вижу дерево стены сквозь него. Значит, таким он меня увидел.
Спасибо шепчет он и исчезает.
Слабый приятный запах остается на месте ставшего прозрачным до исчезновения человечка. Приятный... я какимто оставшимся после Пустоты чувством понимаю, что он был счастлив, уходя туда.
Зрение, слух, обоняние и осязание. Чувства разделены, хотя и взаимосвязаны через явления внешнего мира. Так непривычно.
Видеть чуть меньше полусферы. Слышать такими органами. Обоняние усиливается, когда делаешь вдох. Кожа передает много противоречивой, не сочетающейся с тем, что я вижу и знаю, информации. Так ново, быть... телесным?
Пальцы руки, чуть расслабленные и слегка разведенные, словно скользят по шелку. Именно так ощущается сопротивление воздуха, расходящегося от движущегося тела.
Я сжимаю пальцы правой руки в кулак. Никакого ощущения силы или сжатия. Видимо, тело слабое, или менее чувствительное, чем я привык. Интересно...
И все же, почему я не принес знаний о том, кто я такой?
Или, может быть, я плохо искал? Стоит снова сосредоточиться и попытаться выудить знания о себеразуме? Ведь откудато же я знаю, как просмотреть память, доставшуюся мне от тела. Мою добычу, мой трофей.
Может быть, в ней я найду подсказку, как себя называть?
Знания. Знания о его жизни появляются в моем разуме. Тайник с урожаем чтобы сохранить чтото после того, как соберут налоги. Второй тайник с запасом вяленой рыбы и денег. И последнее счастливое воспоминание как милостыня.
Сгусток воды дрожит и меняет форму, паря меж сложенных ладоней. Счастье, радость открытия.
Мама, посмотри.
И удар по щеке как плевок в протянутую ладонь. Протянутую для дружбы. Не для подаяния.
Я анализирую то, что увидел. Знания раскладываются легко, словно бы уже были разложены по полочкам, именно в таком порядке. А сейчас я просто проглядываю корешки книг.
Интересная ассоциация. Надо будет подумать, где я ее мог подхватить. Ведь, судя по тем отрывкам памяти прошлого владельца тела, таких воспоминаний у него быть не должно. Привет из моего прошлого? Возможно.