Похоже, капитан, несмотря на прошедшие годы, так и не пережил своей трагедии. Вот и рассказывал свою историю кому надо и не надо.
- Ладно, - махнул нам рукой капитан, - с чем вы прибыли, господин летун?
- Я нанят производить разведку, - ответил я, - и прибыл с результатом своего крайнего рейда.
- Так докладывай! - раздражённо выпалил капитан «Бродяжника», не представившийся, и не поинтересовавшийся хотя бы моим именем.
- Эскадра подкрепления Блицкрига состоит из крейсера, двух фрегатов и одного корвета. Судя по ордеру, собираются сходу вступить в бой. Если сохранят скорость, то будут тут минут через двадцать, - я мельком сверился с висящим на одной из стен большим хронометром, - двадцать пять. Максимум - полчаса.
- А много ли тебе пришлось за свою коротенькую жизнь повидать фрегатов и крейсеров, юноша? - рассмеялся капитан. - Ты так славно судишь о них.
- Я воевал три из пяти лет войны, - коротко ответил я, глядя в глаза капитану, - и достаточно повидал и фрегатов, и крейсеров, и кораблей тоннажем побольше.
- Ладно-ладно, - поднял руки тот. - Не кипятись так. Не написано же у тебя на лице, что ты такой же ветеран, как и я.
- Рапорт Готлинда, - добавил свои пять медяшек смутно знакомый летун, - уже отправлен на «Пилигрим».
- Снова ты своевольно воспользовался моей радиорубкой, - буркнул капитан. - В другое время, я бы тебя просто шлёпнул на месте за такое. Но сегодня это было хотя бы оправдано. Так что, чёрт с тобой, живи пока. Со мной тут вышел на связь капитан авианосца Буковски, что идёт нам на помощь, ему срочно летуны нужны. Говорит, что машин больше чем людей. В общем, мне тут вы совершенно не нужны оба. Отправляйтесь к нему. Через пять минут, его корабль пройдёт так близко от моего «Бродяжника», что вы легко перепрыгните на борт его. У вас не так много времени осталось до его прибытия. Нечего торчать у меня. Марш на палубу.
Мы решили пренебречь прощанием. Не думаю, что оно так уж нужно такому старому брюзге, как капитан «Бродяжника».
- Он не шутил, когда говорил, что с борта его корабля можно будет перепрыгнуть на борт авианосца, - заметил летун, когда мы шагали по коридорам к верхней палубе. - Корабли пришвартуют друг к другу.
- Для чего? - удивился я.
- В ангарах «Бродяжника» стоят восемь повреждённых аэропланов. Это не считая наших. И восемь летунов. Их, вместе с машинами, доставят на авианосец. Аэропланов, даже безразгонников, Буковски хватает. А вот с опытными пилотами - тяжело. Вот и собирает кого может. Как говорится, с миру по нитке.
- Обо мне пусть и не думают, - тут же заявил я. - Драться в небе я больше не намерен.