Отдав им тела, я сел в кабину, пристегнулся по привычке, и включил антиграв. Без аккумулятора он будет работать недолго, конечно, собственного запаса энергии у него немного. Хотя, думаю, до Баджея хватит.
Волы потянули "Носорога" в сторону города. Крестьяне шагали рядом с ними, погоняя животных хворостинами. Я расслабился в пилотском кресле и едва не задремал. Вокруг тянулась кажущаяся бесконечной степь. Выжженное солнцем пространство, где только сухие травы хрустят под босыми ногами крестьян и копытами лошадей и волов.
Бандиты уехали, когда городские стены из красного кирпича и глины опасно приблизились. Явно эти ребята с белозубыми улыбками имели серьёзные проблемы с законом. Крестьянам же было, по всей видимости, всё равно. Как шагали, так и шагали дальше - до самых ворот.
Ворота Баджея невольно внушали почтение. Я, наверное, смог бы влететь в них на своём "Ястребе". И высоты, и ширины хватило бы вполне. Стражи на своём посту дремали, укрываясь в тени. Однако, как только увидели нашу странную процессию, насторожились и вскинули винтовки. Из караулки вышел офицер. Все они были одеты в военную форму, напоминающую котсуолдскую, только украшенную степными узорами по обшлагам гимнастёрок. А головными уборами их были большие белые платки. Офицер вскинул руку, останавливая нас. Крестьяне потянули за лямки - и волы встали.
Вадхильд спрыгнул с подводы. Направился к посту. Стражники взяли винтовки наизготовку. Имперского шпиона это ничуть не смутило. Он, как будто, и не замечал рядовых, шагая прямо к офицеру. Тот глядел на него, поигрывая темляком шашки, висящей на поясе. Вадхильд обратился к нему. Говорил, как равный с равным, несмотря на то, что местный офицер явно глядел на него свысока. Однако очень быстро офицер утратил большую часть своего высокомерия. Видимо, Вадхильд нашёл достаточно убедительные слова.
Нас пропустили без обязательного взимания входной платы. Хотя лишённые законного заработка стражники глядели на нас с явным недовольством.
Баджей сильно отличался от любых городов, что мне приходилось видеть раньше. Нам приходилось держаться лишь главных улиц - в другие "Носорог" просто не прошёл бы. Но и они казались мне стиснутыми. Временами за крышами не было видно неба. К тому же, Баджей был грязен. Чудовищно грязен. И многолюден. Толпы людей сновали по улицам туда-сюда, как будто без цели. Толпу временами разрезали группы всадников, расчищающих себе дорогу плетьми. Другие ехали на двуколках, в которых вместо лошадей или мулов был запряжены люди. А под ногами у всех носились голые детишки. Особенно много их было около рынков. Видимо, они там пытались найти себе пропитание. Все колодцы были закрыты решётками. Около них стояли небольшие лавки, торгующие водой. И тянулись длиннющие очереди женщин в плотных платьях, закрывающих всё тело, с пустыми кувшинами.