Кип прижимается губами к моему лбу. Я снова устроила истерику по поводу того, что до «закрытия» Лондона осталось всего две недели. Новость о том, что Кипа тоже не будет — он уедет в Брайтон навестить мать и сестру — меня обрадовала еще меньше. Но потом мы оказываемся на главной достопримечательности студии — медвежьей шкуре. Одно долгое путешествие к Оргазменности, и я искренне шепчу:
— Теперь лучше! Гораздо…
— Это хорошо. — Кип снова меня целует. — И не забывай, — шепчет он. — У тебя остается еще как минимум один хороший заказ — наша обложка для «Х&К».
— Верно… — протягиваю я, хотя, если честно, беседа с Байроном уменьшила мою радость. — А сколько девушек ты на нее снимаешь?
— Несколько.
Я привстаю на локтях.
— Несколько — это сколько?
— Особенную — одну.
В ответ я легонько его пинаю, причем от этого движения морщусь скорее я, чем моя жертва. Едва зашла речь о моей карьере, меня стало заметно подташнивать.
Кип, хохотнув, хватает меня за ногу и начинает ее растирать.
— Если хочешь больше редакционного материала, Эмили, требуй его. Поговори с Сигги. Настаивай, чтобы она послала тебя в журналы.
Еще одна стычка с Сигги?
— Фе, — бормочу я.
— Если хочешь, могу позвонить за тебя.
А потом Сигги устроит обсуждение моей личной жизни? Нет уж, спасибо.
— Нет, это моя карьера. Я поговорю с ней сама. Утром в понедельник, — кряхчу я и переворачиваюсь на спину, как щенок, подставляя лапки массажисту.
— Отлично. Помни, что с ней надо быть тверже. Только так она тебя будет слушать. Все зависит от подхода — и с Сигги, и с редакторами, с которыми ты будешь встречаться. Кстати… — Кип выпускает мою ногу и садится. — Думаю, нам нужно потренироваться.
А я бы предпочла массажик…
— Нее-е-ет, — ною я. — Потом… На выходных!
— Меня не будет.
— Что? — Теперь моя очередь резко сесть. М-м-м. Желудок опять кисло подпрыгивает. — Но почему?
— Ах, дорогая! — Кип гладит меня по щеке. — Заказ в Париже. Но я вернусь вечером во вторник, обещаю!
— Во вторник? А если я уже побываю в журналах ко вторнику?
— И я о том. Давай потренируемся.
Гр-р-р.
Он переплетает свои пальцы с моими.
— Итак, урок номер один. С редакторами модных журналов нужно быть грубой, необщительной и глупой.
— Очень смешно, — обиженно говорю я.
Ну вот, опять Кип уезжает!
— Я серьезно. Чем ты дружелюбнее, разговорчивее, тем более отчаявшейся ты кажешься, а это самое худшее впечатление, какое ты можешь произвести на редактора. Ты должна вести себя так, словно тебе все по барабану. Будь угрюмой.
— Я что, Шон Янг[78]? — ворчу я.
— А что, нет?
Я закатываю глаза: эти британцы считают себя очень остроумными.