И как только началась работа, стало понятно, что Лилино решение не сидеть дома было правильным. Если Иван не заглядывал за границы своих обязанностей инженера по авионике, то Лиля мыслила шире. Она сразу пошла учиться на серьезные экономические курсы, на которых и управлению учили тоже. Новое солидное слово «топ-менеджмент» точно описывало ее будущее.
Когда оказалось вдруг, что на таком будущем надо поставить крест, смириться с этим было невозможно.
«Или возможно это было? Да какая теперь разница».
Потолок перестал взлетать в пустоту – опустился окончательно, придавил грудь. Бессмыслица наконец приняла форму сна, пустого, тяжелого, горестного.
За завтраком Иван сидел такой бледный, что черное от удара и желтое от йода пятно на его скуле выглядело совсем уж мрачно. Да и сам он был мрачен, но похмельного блеска в глазах не было. Если б был, Таня заметила бы сразу.
Лет семь назад она сошлась с мужчиной, который казался умным, порядочным и нравился ей. Но видеть каждое утро его одинаковый взгляд… Тане довольно быстро стало ясно, что этот взгляд означает: что его потребность в ней гораздо меньше, чем потребность как можно скорее утолить лихорадочную ежеутреннюю тягу к выпивке. И зачем ей было препятствовать его всепоглощающему желанию? Тем более что это было и невозможно. Через месяц они расстались.
У Ивана глаза не то что не блестели лихорадочно – были пусты, как серые плошки. С одинаковым безразличием взглянул он на яичницу с помидорами, которую Таня принесла на сковородке, и на Алика, севшего напротив него за стол.
Алик, правда, тоже не проявил интереса к незнакомому мужчине, с которым неожиданно пришлось завтракать. Но он и к Тане интереса ведь не проявлял, ну и на Ивана Гербольда, которого она ему представила, посмотрел так же, как на нее. Завтракал все же вместе с ними, уже достижение.
Сразу после еды Алик ушел к себе в комнату, а через пять минут спустился вниз, уже переодевшись в уличное.
– Ты куда это? – насторожилась Таня.
Было воскресенье, и ничего, в общем-то, не было опасного в том, что он идет погулять. Но ей казались опасными самые обыкновенные его дела.
– С пацанами договорились встретиться, – ответил Алик.
Как обычно ответил, с необъяснимой для нее четкостью. Что у него на уме?
– С какими пацанами? – настаивала Таня.
– Из класса. В генеральском доме живут.
Ага, уже знает, что так называется многоэтажный дом на Ленинградском проспекте. Значит, чем-то все-таки интересуется. В том доме маршал Катуков когда-то жил, а один отставной генерал, Евгения Вениаминовна рассказывала, приходил оттуда зимой в поселок и убирал снег – говорил, это лучший моцион.