«Где Алька?»
Все она вспомнила вчерашнее, кроме того, как оказалась в постели.
Дверь приоткрылась, и карий Венин глаз глянул в щелку.
– Алька, а ну иди сюда, – позвала Таня.
– Я и так уже тут.
Он вошел в комнату и повертел головой. Любопытство мелькнуло в его глазах. Похоже, за месяц он оказался в Таниной комнате впервые. Ну да, боялся ведь ее. А она-то, дура, не понимала, в чем дело.
Вспомнив это, Таня наконец вспомнила и то, как завершился вчерашний вечер. Как она сидела на скамейке под сиреневыми кустами, и Иван Гербольд обнял ее, и все, что томило и мучило, растворилось в тепле его тела…
Она вздрогнула. То, что возникло в ее теле сейчас, при этом воспоминании, совсем не предназначалось для того, чтобы об этом догадался ребенок.
– Который час? – спросила она. – Ты хоть поел?
– Полдвенадцатого, – ответил Алик. – Поел, ага. Тань…
Он запнулся. У нее сердце упало. Что он не решается сказать на этот раз?
– Алька, – жалобно попросила она, – говори сразу, не мучай меня.
– Я не мучаю, – вздохнул он. – Вот.
Он достал из кармана сложенный листок. Таня посмотрела с недоумением.
– Что это? – спросила она.
– Откуда я знаю? Тетка какая-то принесла. Сказала, телеграмма. А это правда что, Тань?
Откуда ему такое знать! Она и сама видела телеграммы только однажды: их целой пачкой прислали Евгении Вениаминовне бывшие студенты, поздравляя с юбилеем. Уже и забылось давно, что бывает такой способ связи.
Таня взяла телеграмму, развернула.
«Мать помирает. Приезжай, если сможешь. Агафья Петровна», – было напечатано на листке.
Агафья Петровна… Кто такая?
Она растерянно смотрела на печатные строчки.
Мать!.. Это слово явилось не то что из прошлого, а из небытия.
С того дня, когда назавтра после своего восемнадцатилетия Таня сложила в спортивную сумку пожитки и вышла из покосившегося дома в Болхове, мать ни разу не дала о себе знать. А что было бы, если б дала, Таня не хотела думать.
Она вычеркнула из своей жизни все, что было связано с матерью. Жестокую бессмыслицу детства. Унижение, сковавшее ее раннюю юность. Весь мучительный поток зла, из которого она чудом вынырнула.
И вдруг из того забытого потока явились эти строчки…
– Я, Тань, прочитал. – Алик шмыгнул носом. – А она у тебя где, мать?
Таня взглянула на него. Он смотрел сочувственно.
– В Болхове, – ответила она.
Что, в самом деле, за Агафья Петровна? Может, чей-то дурацкий розыгрыш?
– Далеко это? – спросил Алик.
– Не очень. В Орловской области.
– Я тебя одну не отпущу!
Он ни на минуту не усомнился, что она поедет. Сама она не знала, что станет делать, а он это знал.