А зашел бы к Тане наутро после той ночи, просто зашел бы спросить, как она себя чувствует, и ехал бы в этот Болхов с нею, и еще вчера ехал бы.
Но он зашел в левертовский дом только через сутки, а до того как последний придурок размышлял, имеет ли на это право, да не подумает ли она, что он навязывает ей свои проблемы, свой раздрызг.
Когда Алик сказал, что Таня уехала мать хоронить, Иван рассердился так, что даже на мальчишку сорвался.
– Где здесь написано «хоронить»? – сказал он, бросая на стол телеграмму.
– Пишут же «помирает». – Алик шмыгнул носом. – Значит, вот-вот умрет?
– Ничего это не значит! Дура какая-то пишет. Может, врет вообще! Ей, может, деньги нужны просто. Не могла Таня хоть мне сообщить, что ли? – сердито хмыкнул он. – Что за привычка дурацкая, все самой делать! Что она тебе сказала, дословно повтори, пожалуйста.
– Сказала, что не знает, когда вернется, и чтоб я к вам пошел и сказал, чтоб вы за мной присмотрели, – нехотя ответил Алик. – И чтобы в школу ходил, сказала, – вздохнув, добавил он.
– И что? Пошел ты ко мне?
– А вы б могли и сами прийти! – нахально заявил ребенок. – То на ручках ее носили, думаете, не видел? А то целый день вас не было.
– А сам ты в школе сейчас? – напомнил Иван. – Вот и не учи, что я мог бы, что нет.
Но конечно, Алик был прав. Иван представил, как она ехала одна туда, откуда бежала когда-то в страхе и отчаянии… От родителей он знал историю Таниного появления у Левертовых, так что представить, что она чувствовала вчера, было ему нетрудно.
– Ладно, – сказал он, – что вчера было, забудем. Сделаем то, что можно сделать сегодня.
– Где ж вы ее найдете? – хмыкнул Алик.
Что Иван собирается делать сегодня, он догадался без пояснений.
– Обратный адрес в телеграмме указан, – сказал Иван. – Делай выводы, раз голова позволяет.
Мысль о Вадьке упала от грубых слов в сердце резкой болью, но Иван не позволил этой боли разрастись сейчас. Сейчас надо было спешить.
Понятно, что Алика придется взять с собой. Он умный, но не разумный. Сердечный, но безответственный. И вся его прошлая жизнь не дает опоры будущему. Впрочем, в том, что было до его жизни, что живет в его крови, опор для него достаточно.
– Я пойду за машиной. Через полчаса выезжаем. Одежду для себя соберешь? – спросил Иван. – На несколько дней. Белье, теплое что-нибудь. Или не сможешь сам?
– Смогу! – воскликнул Алик. Но сразу сник. – Только…
– Что?
– Таня сказала, если я в школу не буду ходить, то на нее кляузу напишут. А я уже два дня не ходил… Меня у нее не отберут?
– Продолжишь в том же духе – отберут. Но на эти дни возьмем тебе справку.