Опустив взгляд на игуану, все это время внимательно наблюдавшую за ней, она усмехнулась.
– Мне все равно, что скажет этот любитель выпивки, но я иду спать. Вообще не понимаю, как с таким могут еще и животные уживаться. Наверное, он про тебя вспоминает, лишь после очередного похмелья, – она неодобрительно покачала головой и направилась к сундуку. Ведь не убудет же с капитана, если она позаимствует у него одну рубашку. У него их здесь более чем достаточно. Достав белую мягкую материю, она прикинула ее на себя. Да, почти до колен, а значит, вполне сгодится.
Закрыв иллюминатор, Валери подошла к кровати и, то и дело поглядывая за дверью, наконец, решила переодеться. Она накинула на себя рубаху, застегнула все пуговицы и подвернула рукава. Забравшись на постель, девушка устало вздохнула и повалилась на взбитую подушку. Прикрывшись еще одной простыней вместо одеяла, потому что ей и так было вполне тепло, девушка перевернулась на бок, устраиваясь поудобнее. Веки тут же сами собой опустились, а сознание стремительно проваливалось в темноту.
Может, стоит лишь уснуть, как все это окажется кошмарным сном, и она проснется уже в своей каюте на «Джессике»? Определенно стоит попробовать...
ГЛАВА 4
Никто не решался спускаться в кубрик, который сейчас заволокла непроглядная и плотная тьма. Толчок был единственным, но матросы прекрасно знали, что все еще впереди. Если капитану не удастся успокоить боцмана, то пиши пропало.
Сначала он, готовый ко всему, выбежал на палубу, но потом юнга сообщил, что Питтс только что спустился вниз. Люди были мрачны и тяжелым взглядом провожали Люсьена.
МакСуинни, глубоко вдохнув морской воздух, начал аккуратно спускаться в темноту. Никаких резких движений. В сапогах невозможно двигаться бесшумно, ступай ты хоть как аккуратно и правильно. Даже мельчайший скрип швов и натяжение ремней, все это мог услышать Питтс или то, чем он сейчас был. Лесенки немного поскрипывали, когда тяжелая нога капитана опускалась на них.
Пахло сыростью, мужским стойким потом, алкоголем и табаком. Во тьме с трудом можно было хоть что-то разглядеть. МакСуинни закрыл глаза, резко выдохнул и вновь открыл веки. Теперь он мог видеть. Мрак расступился.
Среди беспорядочно развешанных гамаков он заметил горящие красным пламенем две точки. Они были окутаны непроглядным и плотным то ли дымом, то ли тьмой. Словно тысячи черных мух облепили тело Питтса.
– Спокойно, парень, – низким голосом, в котором можно было различить угрожающее рычание, проговорил капитан, выставляя перед собой напряженные загорелые руки. – Ты же не хочешь получить по морде.