<…>
Понедельник, 14 июля 1884 года
Приступила к лечению, которое должно меня исцелить. Теперь я совсем успокоилась. Даже картина моя пошла на лад.
Я знаю, что буду делать… Нет.
<…>
Какой славный народ на бульваре Батиньоль! А на авеню Ваграм!
Вы когда-нибудь присматривались? Присматривались к этим улицам, этим прохожим?
А люди на любой скамье – это же роман! Это драма! Бродяга оперся одной рукой о спинку скамьи, другую уронил на колено; глаза блуждают; женщина сидит с ребенком на руках; простолюдинка корпит над рукоделием. Тут же развеселый мальчишка-рассыльный из бакалейной лавки читает газетку. Рабочий дремлет, рядом философ или неудачник сидит и курит. Может быть, я даже слишком много всего вижу… А все же присмотритесь часиков в пять, в шесть вечера…
Вот, вот оно! По-моему, я нашла. Да-да-да, возможно, я этого и не напишу, но на душе у меня теперь спокойно. Готова прыгать на одной ножке от радости. <…>
Понедельник, 21 июля 1884 года
Больше четырех часов гуляла, искала уголок, который послужит фоном для моей картины. Ясно, что это будет улица или даже внешний бульвар, но надо выбрать место. <…>
Теперь ясно, что у городской скамейки на внешнем бульваре совсем другой характер, чем у такой же скамьи на Елисейских Полях, на которую садятся одни привратники, грумы, кормилицы да хлыщи.
А на бульваре больше материала для изучения, больше души, больше драм. За редкими исключениями, мне попадаются безвольные, опустившиеся люди.
Но сколько поэзии в бедолаге, присевшем на краешек скамьи! Вот он, человек без прикрас, вот Шекспир.
И перед этим сокровищем, которое я обнаружила, меня охватывает безумная тревога, как бы его не упустить! Вдруг я не сумею, вдруг погода не позволит, да мало ли что…
Послушайте: если у меня нет таланта, значит Небо надо мной издевается – ведь оно посылает мне все муки, которыми терзались гениальные художники…
Увы!
<…>
Среда, 23 июля 1884 года
<…> Эскиз картины готов, натурщики найдены. С пяти утра бегаю по Ла-Виллет и Батиньолю; Розали атакует прохожих, на которых я ей указываю. Ну и ну. Нелегко, неудобно. <…>
Пятница, 1 августа 1884 года
Не попадайтесь на удочку, когда я буду угощать вас трогательными фразами. Или о Бастьене – неслыханно, но я не так уж его люблю, это я-то, которая всегда с ним говорила с такой материнской нежностью. Это так, развлечение. Во мне два «я», и оба хотят жить. Одно говорит другому: «Ну почувствуй же что-нибудь, черт бы тебя побрал!» А другое и радо бы расчувствоваться, но не в силах ускользнуть из-под власти первого «я», «я»-наблюдателя, которое за всем следит и все впитывает.