– Островок есть такой, Геликондос называется, – назвал конечную точку своего маршрута, богатырь. – Туда надо сплавать ненадолго. Немного подождёшь нас и вместе назад. Деньжатами не обижу.
Услышав куда надо плыть, капитан побледнел и расстроился – такая сделка сорвалась!
– Эх, браток, извини, не могу! – искренне сожалея, вздохнул «настоящий морской волк», лёгкой морской прогулкой здесь и не пахло. – Совсем забыл, что у меня пробоина в днище. Ещё неделю латать будем.
– Эх, жаль! – тоже огорчился Перебор, почти ведь договорился, осталось лишь по рукам ударить.
– А как мне жаль, – произнёс капитан, думая об упущенных денежках. Он бы ни за какие сокровища нации не сунулся бы на проклятый богами и ими же обжитый, Геликондос, уж лучше в… глотку к морскому дьяволу заплыть с разгону, больше шансов выжить будет. – Трезубец мне в гланды! Но ты не отчаивайся, браток, поищи-поспрашивай, народу много, может и будет ещё кто свободный – и процедил сквозь зубы, – из числа сумасшедших.
– Что делать, будем искать, будем искать! – сказал богатырь и поехал дальше по пристани.
– Прощай, смельчак! – крикнул богатырю вслед капитан и, сняв бескозырку с большим козырьком, почтил его память в своём суровом морском сердце.
Крупный Рогатый Скотт, добравшись до Молельного Дома, был и приятно, и неприятно удивлён. Давка в окрестностях и у дверей Дома говорила о большом проценте религиозных людей в рамках портового города и их взаимной «религиотерпимости». Однако как они матерились и обзывали друг друга, пытаясь выкарабкаться или же наоборот протиснуться к своим богам, божкам, идолам и кумирам, говорило об их общем низком уровне культуры и взаимоуважения. Ну, по крайней мере, хоть поножовщины в храме и на подступах не было, и то ладно.
Оставив ждать в стороне Конанифала, варвар протиснулся к поликонфессиональным жрецам, торговавшим здесь же всевозможными причиндалами для принесения жертвы богам: от белого верблюда и беглого раба, до свечек, булавок и зубного камня (и лучше бы вам не знать весь перечень возможных жертвоприношений).
Суровые варяжские обычаи и традиции требовали от каждого варвара, отправляющегося в морской круиз принести кровавую жертву великому пращуру Олдину, по совместительству являвшемуся и покровителем отважных северных мореходов. И желательно чтобы этой жертвой был дикий вепрь-косач, с которым надо было выйти одиннаодин (что вдвойне приятнее было бы Олдину), ну на худой конец зарубить своим верным топором чёрнобурого лисоволка. Тогда, считалось, что великий Олдин отведёт всё бури и мели, скалы и рифы, сомалийских пиратов и патрульные катера, короче, все проблемы, во время морского плавания.