«Это — я, если богу будет угодно»
Беседуя ночью с женой, ходжа сказал: «Если завтра утром будет дождь, я пойду за дровами, а не будет дождя — буду пахать». — «Прибавь: если богу будет угодно», — заметила жена. А ходжа, по человечеству, сказал: «Hy что там! Либо этак, либо так, без работы не буду, что-нибудь да уж сделаю». Когда утром вышел он за город, ему повстречались сипахи. «Эй ты, дяденька, — закричали они ему, — поди сюда! Как проехать туда-то?» — «Не знаю», — беззаботно сказал ходжа. А грубые сипахи, не дав ходже опомниться, ударили его несколько раз. «Ах ты такой сякой, — заметили они, — марш вперед, веди нас!» и погнали его вперед. Под дождем, в грязи, ходжа довел их до города. А сам в полночь, избитый, усталый, полуживой, подошел к своему дому и начал стучать: «Кто там?» — спросила жена. «Открой, жена, это я, если богу будет угодно», — пробормотал ходжа.
Как ходжа укротил гнев Тимурленга
Тимурленг, наводивший казнями ужас на румские земли, сзывал к себе, куда ни заходил, ученых и мудрецов и спрашивал: «Кто я — справедливый человек или тиран?» Если кто говорил: «Ты справедлив», — Тимурленг отсекал ему голову; но и тем, кто говорил: «Ты тиран», — он тоже рубил голову. Задумались ученые и не знали, что делать. Но так как слава о ходже разнеслась повсюду, народ обратился к нему с мольбою: «Сжалься, ходжа! Кроме тебя нам не от кого ждать помощи. Сделай что-нибудь. Отведи меч тирана от невинных рабов божиих». Ходжа сказал: «Дорогие мои, хотя это и не так легко, как вы думаете, но праведный бог — помощник угнетенных, и, может быть, благодаря силе ваших молитв мне что-нибудь удастся сделать». Скрепя сердце он пошел ко дворцу Тимурленга. Тимурленгу сообщили, что явился ходжа, который готов дать ответ на его вопросы. Когда Тимурленг задал ходже свой обычный вопрос, ходжа ответил: «Нельзя сказать, что ты справедливый властитель или мятежный тиран. Мы тираны, а ты — меч правосудия. Всемогущий бог послал тебя на нас, тиранов, достойных наказания. Знаешь стих: „Господь, по милости, проявляет к тебе снисхождение и ласку. Но того, кто преступает заповеди, он делает посмешищем“». Говорят, что именно такого-то правильного ответа и ждал Тимурленг. Очень ему полюбился ходжа, и он сделал его своим приближенным; и все время, пока находился в Руме, не отпускал его от себя. Быть может, из уважения к ходже и пощадил он Акшехир и его округу, да и Караман тоже. Так избавились эти города от меча Тимура и от грабежа его назойливых воинов.