— Да, профессор. Я точно знаю, что Геннадий Стрин не совершал всех тех ужасов, в которых его обвиняют. Дело в том, что всю ночь убийства мы провели вместе.
— Вот это да… Тогда позвольте, почему вы молчите?
— Вам сложно будет понять, профессор, — проговорила Рут Эндрюс, но увидев вытянувшееся лицо Семёнова, пояснила. — Нет-нет. Не потому, что недостаточно ума. Просто потому, что вы — мужчина. Для вас вопросы морали лежат в несколько иной плоскости. А вот мне, если бы я призналась в случайной связи, пришлось бы туго.
— Но ведь гибнет человек! Хороший человек, смею заметить.
— Не волнуйтесь, не гибнет. Он, скорее всего, уже в Зионе.
— Где? Что Геннадию делать в Новом Израиле? Поверьте, это не то место, куда бы он поехал отдохнуть.
— Понимаете, и в Конфедерации, и в Техасе, и даже в Соединённых Штатах, его сразу схватят и выдадут полиции Форт-Джексона.
— Тогда бы он поехал в Русскую Республику.
— У русских… простите, профессор. У ваших властей очень хорошие отношения с Конфедерацией. Его бы выдали.
— Это вряд ли.
— Уж поверьте, — Рут доверительно закивала головой. — Это политика, Профессор. Никто не будет портить отношения с дружеской территорией из-за одного человека. Даже если бы это были вы, при всём моём уважении.
При этих словах Рут приложила ладонь к своей пышной груди и почтительно склонила голову.
Семёнов некоторое время молчал, переваривая информацию, затем снова взял две газеты, и начал чуть не до буквы сверять текст схожих статей, не забывая при этом периодически макать печенье в блюдечко с мёдом, и вкусно им хрустеть. Но, Рут показалось, что он жевал машинально, не обращая внимания.
Наконец, Андрей Александрович отложил обе газеты, одним глотком выпил почти остывший чай, резко поднялся, и решительно спросил:
— Тогда почему мы сидим? Чего ждём?
— А что вы предлагаете? Полиция ведёт расследование. Я убеждена, скоро они найдут настоящего преступника, и вашему сотруднику ничто не будет угрожать.
— Вы удивительно спокойны, доктор Эндрюс. Я так не смогу, пока не буду уверен, что у Геннадия всё в порядке.
— Вы что, собираетесь ехать за ним?
— Ну, во-первых, меня ещё не выписали из больницы. Согласитесь, было бы нелепо отправиться в путь в казённой пижаме.
Рут рассмеялась.
— Это не проблема. Считайте, что вы уже здоровы. Ваши вещи вернут сразу после нашего разговора. А что во-вторых?
— Во-вторых, дорогая доктор Эндрюс…
— Просто Рут, профессор.
Семёнов кивнул.
— Во-вторых, дорогая Рут, очень сложно найти человека в незнакомом городе. Особенно Геннадия Стрина, и тем более, если он скрывается.