– Если ты будешь продолжать так смотреть на меня, – вырвалось у молодого мужчины, – то я забуду о том, что там, на мужской половине, ожидает прибывший с визитом глава соседнего государства. Я просто останусь здесь снова с тобой!
– Я не против, – мягко ответила Тахира и скользнула взглядом вниз, туда, где уже наливалось силой желания мужское начало принца.
Акрам рассмеялся.
– Мне нравятся твои слова! – произнес он.
– Мне тоже! – Она привстала и теперь сидела, сложив ноги на восточный манер. – Мне бы хотелось, чтобы ты остался, но я не стану тебя удерживать. Дела принца – дела всей страны. А я буду ждать твоего прихода этим вечером! – И лукаво улыбнулась.
Акрам кивнул и, отвернувшись, шагнул к выходу, при этом где-то в глубине души мечтая или просто надеясь, что Тахира его позовет, остановит, да и просто попросит что-то, как это всегда делали его женщины. Они привыкли получать подарки после таких ночей, а принц Акрам был щедр для любовниц. Сейчас, правда, он понимал, что вряд ли сможет удивить побрякушками свою молодую жену. Она не была похожа ни на одну из увиденных им ранее женщин.
«Она особенная!» – подумал он, покидая комнаты принцессы, и, уже свернув за угол, подозвал одну из рабынь, стоявшую на углу – девушка дожидалась ухода наследника, чтобы отправиться к молодой госпоже.
– Иди сюда! – поманил пальцем рабыню Акрам. Та оробела и, опустив голову вниз, приблизилась.
– Мой господин, – пролепетала девушка.
– Найди срочно Ираду и прикажи ей явиться в большой зал, – велел Акрам, – только пусть поторопится. Мне надо поговорить с ней до приезда гостей. И вот еще… – Он сделал паузу, а затем решительно добавил: – Пусть принесет с собой масар! Поняла?
Рабыня закивала и бросилась выполнять поручение. А Акрам оглянулся на двери, ведущие в покои молодой жены, улыбнулся, думая о том, что знает, как порадовать Тахиру и как отблагодарить ее за чудесную ночь, проведенную вместе.
«Одну из многих!» – подумал он, задумавшись о будущем. И отчего-то эти мысли сделали принца счастливее.
Ливень нас не миновал. Стена дождя обрушилась на многострадальную землю. В одночасье все вокруг потемнело, порывы ветра хлопали занавесями в моем паланкине, и от прежней жары, от которой изнемогало тело, остались только воспоминания. Я закуталась в плед, на котором сидела, пытаясь спастись от холодного ветра, и неожиданно подумала о том, как там бедные рабы, которые вынуждены идти пешком под проливным дождем.
«А старуха?» – мелькнула мысль в голове.
Только я уже хотела высунуться из паланкина, чтобы приказать поднять Наиму ко мне в укрытие, как носилки остановились. Остановились они резко. От неожиданности я повалилась вперед, но успела выставить перед собой руки и вернулась в прежнее положение сидя.