— Лиам выставит тебе счет за порчу имущества, — Многоликая подошла сзади и обняла его.
Мариус повернулся, зарылся носом в ее густые темные волосы и шумно вдохнул.
— Ты ведешь себя, как эгоистичный мальчишка, — рассмеялась Оракул, перебирая пуговицы на его рубашке.
— Это я эгоист? — заклинатель отстранился, чтобы заглянуть ей глаза. — Ты смиренно принимаешь свою участь и даже не желаешь бороться! Бросаешь всех на произвол судьбы!
Ее мелодичный смех разозлил еще сильнее. Он сжал кулаки и заскрипел зубами.
— Я пока не собираюсь умирать, — провидица положила руки ему на плечи, пытаясь успокоить. — Так что давай закончим этот разговор. Мне пора: Кхалесса хотела меня видеть, а я и так задержалась.
Многоликая поцеловала его в щеку, но Мариус не позволил ей уйти вот так. Обхватил ладонями ее лицо и коснулся губами губ. Страсть и нежность, неистовство и трепет смешались в этом поцелуе, полном немого отчаяния и непонятной тревоги.
— Почему у меня такое чувство, что произойдет нечто ужасное? — хрипло прошептал маг.
Провидица провела пальцами по его лицу, и заклинатель прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями.
— Все будет хорошо, — она отступила, не поднимая головы. — Обещаю.
* * *
Весь следующий день Мариус провел в одиночестве. Видения больше не преследовали, но сны стали беспокойными. Он вздрагивал от каждого шороха. Проклятой мумии удалось довести его до ручки.
Дмитрий действительно ушел. Один из охранников лично доложил Морготу, когда ликан ступил за порог. На краткий миг он даже пожалел о своем решении, не стоило прогонять его вот так.
Мариус до последнего надеялся еще раз увидеть провидицу, но она отправила вместо себя слугу. Моргот вскрыл послание и достал сложенный лист, на котором от руки был нарисован план нижних этажей поместья. Он внимательно изучил все ходы и выходы, а после бросил бумагу в камин.
В груди вновь зашевелилось неприятное чувство. Что-то надвигалось: незримое, опасное. Он простоял в задумчивости несколько минут, а затем принялся поспешно собираться.
От ужина пришлось отказаться, и когда симпатичная служанка покинула этаж, он выскользнул в коридор. Гробовая тишина пугала. Прихвостни Лиама сидели в своих норах и даже не высовывали носа. Да и сам Рималли будто испарился. Понял ли он как сильно облажался или еще нет? Вся идеология Братства оказалась пустышкой, а сами заклинатели лишь куклами в театре одного Древнего. Знает ли Лиам о нем? Вряд ли. Не то уже давно побежал бы кланяться.
Он остановился у комнат Марилли, но постучать не успел. Она шла по коридору и, приблизившись, замерла всего в шаге.