– Да что с ними сделается? – удивился Руданский, – я уверен, что в этом медвежьем углу, кроме нас, больше никого нет. К тому же… к тому же я скоро вернусь к своей палатке. Так ведь?
– Конечно-конечно, – снова инициативу перехватила Алла, – поступай, как знаешь. Просто мне очень хотелось поговорить с тобой.
– Ну, поговорим. Разве у нас мало времени? – Руданский снова улыбнулся, – так ведь?
Алла поцеловала его в лоб, удовлетворившись последними словами собеседника. Конечно, поговорим. А дальше, как Бог даст.
– Петя, – она позвала мужа, – ты покуда помоги Женьке вещи разобрать. Чего время зазря терять. А я пока с Кириллом почирикаю. Добро?
– Да чирикай на здоровье, лишь бы водку стаканами не пили, – снисходительно разрешил Петр.
– А я? – вырвалось у Жени. – Я тоже хочу… почирикать с вами. Вернее, с тобой, Кирюша.
Руданский хмыкнул себе под нос. Вот уже полгода, после ухода Томы, его никто Кирюшей не называл. А тут – сразу две женщины, как в один голос.
– Нет-нет, – запротестовала Алла, – мне с Кириллом надо один на один уединиться на несколько минут.
– А успеете? – игриво поддела ее подруга.
– Женька, иди ты в одно место с твоими предположениями, – обиделся за жену Петр.
– Так и я о том же, Петя, – не унималась Женя.
– Ну все, все, разгалделись, – повысила голос Алла, – ничего уже сказать нельзя, – и, обращаясь к Кириллу, добавила, – Кирюша, давай отойдем на тот край полянки.
– Давай, – согласился Кирилл и первым двинулся в указанном Аллой направлении. Он шел и чувствовал «на спине» любопытный, если не сказать больше, взгляд Жени. А вот Петр был совершенно спокоен. Можно было даже подумать, что он поощряет поведение жены. Но так ли обстояли дела на самом деле? Руданский не успел разобраться в хитросплетениях отношений этой троицы, которую он невольно разбавил присутствием собственной персоны.
– Кирилл, – Алла заговорила очень серьезно и даже строго, – мне надо с тобой поговорить по одному чрезвычайно важному делу.
– Я слушаю тебя, – спокойно сказал Руданский, уже догадываясь, о чем станет говорить собеседница.
– Очень прошу отнестись к моим словам и… к моим поступкам со всей серьезностью. Хорошо?
– Я готов, – односложно подтвердил журналист.
– Кирюша, – начала Алла, – так получилось, что наше знакомство в прошлом году получилось скомканным. Скорее всего, по моей вине. Ведь я, признаюсь, совершенно не оценила тебя и ту работу, которой ты занимаешься.
Руданский удивленно посмотрел на собеседницу:
– О какой работе ты сейчас говоришь? Насколько я помню, мы вообще ни о чем таком не говорили.