Иден задержала дыхание. Ей было неспокойно, тревожно. Ее мысли вернулись к её прошлому, к тому, как было плохо ей, и она не знала, как прекратить думать об этом. Он остался в машине, когда они прибыли домой, и Иден просто покинула машину, как он её и попросил. Девушка не знала, последует ли он за ней, но Доминик просто оставался сидеть, и её не на шутку взволновало такое поведение. Девушка надеялась, что он не причинит себе вреда, нет, он слишком упёрт для такого. Девушка знала, что Ник не был тем человеком, ведь он никогда не любил эту ужасную черту - слабость - в других. Доминик всегда все любил контролировать, и также он был властен над собой. Но ведь сейчас он отпустил контроль, чтобы она могла увидеть, кем он действительно был, увидеть глубину чувств, которые он скрывал так тщательно от мира.
И вдруг её посетила мысль. Что, если он сожалеет о том, что сказал ей? И что, если он опять возведет те стены, и снова закроется? Вскочив с постели, она поспешила к дверям его спальни, прежде чем её разум успел отреагировать. Без малейшего колебания, Иден протянула руку и постучала осторожно, но твёрдо. Она успокоила все логичные мысли, отказавшись прислушаться к себе, что это грандиозная ошибка, и вместо этого сосредоточилась на том, что ему скажет. Адреналин заставил её сердце стучать быстрее в груди, пока она ждала. Когда никто не отрыл ей, она решила постучать ещё, но поняв, что все бесполезно, девушка разочаровано вздохнула. Она была готова вернуться в свою комнату, и решила по пути зайти проверить Лиама, когда что-то заставило её взяться руками за позолоченную ручку и потянуть вниз. Смежная дверь в комнату малыша была открытой, и мягкий свет ночника был единственным освещением в комнате. Иден пробежалась взглядом по спальне. Никого не найдя, направилась в детскую.
Посмотрев вниз, девушка застыла. То, что она увидела, заставило появиться слезам на её глазах, особенно исходя из того, что она знала. В кресле-качалке, которая находилась у окна, Лиам мирно посапывал на груди своего отца, небольшое одеяльца прикрывало его тело, малыш прижался к Доминику, словно знал, что он его защитит, что он любит его и заботится. Это было очень красивое зрелище, Иден даже подошла ближе, пока не встала совсем близко возле них. Доминик во сне выглядел расслабленным, красивые черты лица смягчились. Он выглядел беззащитным, почти безмятежным, Иден боролась с собой, чтобы не протянуть руку и не прикоснуться к нему. Девушка хотела стереть эти большие складки на лбу, прикоснутся пальцами к его носу, дальше вниз к губам, которые пожирали её с неистовой страстью. И снова это притяжение, она приблизилась и ахнула, когда он распахнул свои глаза, и его губы изогнулись в улыбке. Его темно-зелёные глаза наблюдали за ней, и Иден стало не хватать воздуха в легких. Он приложил палец к губам, показывая, чтобы она молчала, а затем отвернулся. Плавным движением, он поднялся на ноги, помня о том, что ребенок находился все ещё в его руках.