Ошеломление не совсем точно описало бы то захватывающее ощущение, проносящиеся через него в этот миг, но, тем не менее, это подходящее слово. Всё её внимание полностью переключилось на малыша, она сконцентрировалась на свёртке, который держала напротив своей груди. Он видел сияние, озаряющее её прекрасный лик, переворачивающий что-то в душе. Доминик был очарован ими.
- У тебя всегда есть выбор, – пробормотал он с мягким упреком, - Я просто указываю нужное направление.
- Твоё направление, – сказала она с холодом в голосе.
Он улыбнулся.
- Точно.
- И то, что я не хочу иметь ничего общего с тобой, это не имеет значения?
- Я вижу, ты выбрала себе красивую комнату, но она не та, где ты должна быть, - заметил он, откровенно не замечая её последнюю реплику. – Я дал указания установить в спальне детскую кроватку для…для мальчика. – Он поправился достаточно быстро, но Иден заметила небольшой дискомфорт, который мелькнул на его лице.
- Его зовут Лиам, Доминик. Ты выговаривал это имя раньше, и я уверена, что сможешь сказать его снова. Или тебе трудно произнести имя нашего сына, когда ты не издеваешься надо мной? – спросила она с ледяным презрением. – Если ты взял на себя труд заказать кроватку для Лиама, то можешь перенести её сюда, на несколько метров дальше, потому что я не собираюсь с Лиамом спать в этой проклятой Богом комнате. Тебе возможно и удалось привезти меня сюда, но, черт возьми, я не позволю тебе прикасаться ко мне снова.
В её золотистых глазах горел огонь. Они встретились с глазами Ника и в них он прочитал непоколебимую решимость. Её челюсть была напряжена, а губы были поджаты. Доминик был достаточно мудр, чтобы знать, что он не выиграет эту битву, по крайней мере, не сегодня. Война между ними все также продолжается, но поражения с его стороны не будет. Доминик решил, что уступая сейчас, он только выиграет потом, что гораздо слаще.
- Странные вещи происходят, – протянул он. – Хорошо, вы можете остаться в этой комнате на данный момент, но это потому, что я разрешаю.
Он повернулся, чтобы уйти, но затем остановился у входа.
- Мальчик…Лиам получит кроватку здесь только завтра, – сказав это, Ник вышел из спальни. Он уступил на этот раз, но больше такого не произойдет.
Они оказались в тупике. Прошла одна неделя с момента её приезда, а у Доминика никак не получалось то, что он намеревался сделать - заполучить свою жену обратно в супружескую постель. И это не было из-за его бездействия, ведь, как оказалось, многое изменилось. Для того, кто имел полный контроль над собой и людьми, ему пришлось признать, что его авторитет не распространяется на младенцев. Ожидая многого от удачной попытки возвращения Иден в особняк, точнее, полного контроля над ней, он потерпел фиаско. Он считал, их браку достаточно присутствия обоих, и всё вернётся на круги своя. За почти годовое отсутствие жены, Доминик удивляя сам себя, не пригласил в свою постель ни одной женщины. Он сделал попытку, однажды спустя неделю после её показательного исчезновения. В припадке слепой ярости и хорошо набравшись, пригласил шикарную голубоглазую брюнетку к себе в номер. Доминик приказал ей раздеться, и находился в восторге от увиденного. Ник хотел трахнуть её, но в итоге Доминик покончил с возбуждением левой рукой, представляя в голове образ её сладкой медового цвета кожи и пышных изгибов, согнав возбуждение, оставившее после себя горький осадок. Это произошло в первый и последний раз. Он нанял помощника, решив вернуть её обратно. Но вместо страсти, вместе с воссоединением семьи он получил ледяное игнорирование его присутствия, и всё благодаря его собственному ребёнку! Из-за ребёнка на него смотрели, как на тюремщика. В своем же проклятом доме. Ну да, у него сын. Вот к этому он привыкнуть ещё не мог, не проникся ситуацией.