– Лиечка, Катюшенька, пойдёмте блинчики кушать! Со сметанкой, с черносмородиновым вареньем...
Катюшка радостно протопала вприпрыжку на кухню. Блины она обожала с чем угодно: хоть со сметаной, хоть с мясом, хоть с вареньем, хоть просто с маслом и сладким чаем.
– Уже идём, Лидия Тимофеевна, – отозвалась Лия, обречённо направляясь следом за ней для блинной «экзекуции».
А что тут ещё скажешь?..
На Катюшкином рисунке Тинка спускалась с крыльца на своих ногах; в действительности же на такое чудо надеяться не приходилось. Хотя бы легче дышать, а главное – петь. И прожить, быть может, не тридцать лет, а... Впрочем, кто его знает, как всё обернётся?
Пытка румяными, узорчатыми блинами на молоке достигла своего апогея, и только телефонный звонок спас Лию от печальной участи. Увидев на экране «Таня», она с блинчиком в зубах выскочила из-за стола и метнулась в комнату.
– Тань?! Ну, что там, как вы там?! – Получилось не вполне внятно, но Лия прилагала титанические усилия, чтобы скорее прожевать и проглотить.
– Привет... Что у тебя с голосом? – засмеялась Татьяна. – Кто тебе там рот зажимает?
– М-м-м... Меня тут пытают! Блинный кляп пытаюсь доесть, – промямлила Лия.
– А-а... Ба в своём репертуаре, – усмехнулась Татьяна. И добавила уже серьёзнее: – Ну что... Новости кое-какие есть. Возникли некоторые осложнения, Тинку опять положили на операционный стол. Прооперировали повторно.
– О Господи, – похолодела Лия.
– Да погоди ты пугаться. Всё прошло нормально, она уже очнулась. Не сказать чтоб прямо бодрячком, но уже улыбается. Бабуле и Катюхе привет от неё.
Ливень уже хлестал безудержными струями, ветер кружился в бешеной пляске с деревьями, связь барахлила, но и сквозь прерывистые хрипы Лия жадно ловила голос, ласково говоривший:
– Всё хорошо... слышишь? Не волнуйтесь там. Пусть ба не переживает... И ты тоже не переживай.
Бабушка, конечно, уже выглядывала из кухни и напряжённо слушала, прильнув к дверному косяку и пытаясь по обрывкам разговора понять самое главное.
– Всё нормально, Лидия Тимофеевна, – хрипловато сказала Лия. – От Тинки вам привет. А мне бы ещё чайку... горло промочить.
Впрочем, она не отказалась бы сейчас от чего-нибудь покрепче, но единственными содержащими градусы жидкостями в холодильнике были валокордин с настойкой боярышника.
Связующая нить разговоров соединяла их изо дня в день. Услышав наконец в динамике голос Тинки, бабушка едва не расплакалась, но удержалась; только Лия видела, какого усилия ей это стоило.
– Домой?.. Ну, слава Богу! Наконец-то! А когда, когда?! Послезавтра?! Ох ты, Господи, Пресвятая Богородица! Ну хорошо, хорошо... Нет, Тиночка, я не волнуюсь, всё... Хорошо... Мы ждём... Мы вас ждём!