Стоило представить, как все твари, населяющие город, разом попали во внешний мир, и по коже прошел озноб.
Переложив огнестрел в левую руку, Казимир сунул правую в карман своей куртки и достал небольшую колбу с некоей мутной жидкостью. Игорь уже видел ее прежде, во время недавнего привала; тогда седовласый дружинник обмолвился, что именно с помощью этого раствора они вскорости откроют проход через Купол.
И вот момент настал.
Казимир, облизав пересохшие губы, размахнулся и швырнул колбу в прозрачную стенку. Вращаясь, «снаряд» долетел до мутноватой поверхности и с громким звоном разбился об нее. Игорь вытянул шею, ожидая незабываемого зрелища, как вдруг позади раздался гневный рык. Мысленно ругнувшись, стрелец обернулся и увидел, что на них несутся трое нео.
«Как же… не вовремя!..»
Он поднял руку с пистолем и нажал на спусковой крючок. Вылетевшая из ствола пуля со свистом разрезала воздух и угодила центральному дикарю в допотопный деревянный шлем, который был натянут по самые брови. К сожалению, нео от этого попадания не помер, а лишь с утроенной злобой бросился на стрельца. Расстояние стремительно сокращалось, и Игорь, спеша, опять спустил курок. На сей раз он целил в глаз и, конечно же, попал – с такой-то дистанции. На сей раз дикарь все же издох – пусть не сразу, пусть пройдя по инерции еще пару шагов, но еще до того, как уродливая морда коснулась асфальта.
Но двое других нео плевать хотели на гибель собрата. Стрелять было уже глупо, и стрелец, ругнувшись во второй раз, выхватил меч.
– Проклятые твари! – рявкнул за спиной Казимир.
Первый нео размахнулся дубиной и попытался ударить Игоря по голове сверху вниз. Чтобы избежать этого выпада, стрельцу пришлось собрать в кулак все свое мужество и метнуться в сторону, невзирая на жуткую боль в области поясницы. Но на этом испытания, разумеется, не кончились; по сути, все только начиналось. Уйдя от удара, Игорь резко развернулся и обрушил клинок на правую руку мутанта. Лезвие меча легко разрубило руку дикаря на две части, отчего нео остервенело взвыл и выронил любимую дубину. Воспользовавшись его заминкой, Игорь еще одним усилием воли ударил мечом слева направо. Снести голову не получилось, но этого, в общем-то, и не требовалось; клинок вспорол муту глотку, и лохматый мерзавец, истекая кровью, рухнул на асфальт. Единственной уцелевшей рукой нео тщетно пытался заткнуть чудовищную рану на шее, тогда как из обрубка правой длани кровь продолжала хлестать, словно из шланга.
«Дохни уж, паскуда», – подумал стрелец, пятясь от помирающего дикаря.