— Капитан здешней тайной полиции Лученцо Сальвадор де Гауста, к вашим, хотя нет, своим услугам.
Это имя, конечно же, ничего не могло сказать Тони, хотя то, что этот мужчина был из тайной полиции, отнюдь не придавало оптимизма.
— Так чем могу быть полезным, сеньор Гауста?
Итальянский Тони оказался много лучше английского капитана полиции, чему тот был немало удивлен.
— Мы бы хотели знать, где сейчас находиться Ночной Лебедь?
Ночной… Это имя Энтони слышал однажды в палате на одном из заседаний. Поговаривали, что это ни бы то тайный агент Веллингтона, агент, с которым никто из тогда присутствующих не хотел бы встречаться, а еще хуже становиться его врагом. По тому что он слышал, оказалось, что этот Лебедь (почему именно такое имя было у этого человека-загадки, никто точно не знал) раздобыл для правительства за время своей службы такую информацию, что и помыслить о ней никто не мог. Говорили, что он ходит все время в черной маске и таком же черном костюме. Некоторые завистники утверждали, что он носит маску из-за ужасных увечий, полученных им на одном из заданий.
Но какое отношение к нему имел он, Тони. Неужели здешние представители закона считали его этим Лебедем?
— Простите, но я не совсем понимаю, почему я должен знать о его месте пребывания?
Гауста молча уставился на своего пленника.
— Что вы знаете о своей жене, сеньор Олбрайт?
— Простите, что?
— Ваша жена, Диана Кетрин Аврора Эндрюс Олбрайт, графиня Морбридж и Лери, герцогиня Дено и Кеннингем.
— Я знаю, как зовут мою жену.
— Да, но знаете ли вы кто она, вот в чем вся суть вопроса.
— Все равно не понимаю.
— Ваша жена и есть Ночной Лебедь.
Энтони изумленно уставился на своего тюремщика — он должно быть рехнулся: Диана и Ночной Лебедь?
— Вы смеетесь?
— А вы хотите сказать, что это не так?
Если это шутка, то явно не совсем удачная.
— Вы хоть понимаете, что говорите? Если я вас правильно понял, то вы говорите о том таинственном агенте правительства, о котором при дворе ходит столько слухов. Но не думаете же вы, что этот агент — женщина, да к тому же моя жена?
— Мы в этом убеждены. У нас надежные источники.
— Это нелепо.
— А вот это мы и проверим.
Гауста встал со своего стула и подошел к своему подручному. Что-то прошептав ему на ухо, он вернулся в свое прежнее положение.
— Давайте поступим так: сперва мы расскажем вам все, что нам известно, а после вы внесете все коррективы, которые посчитаете нужными. Возможно, вы даже захотите что-то добавить.
Это нелепо. Этого не может происходить на самом деле.
Но как бы ни нелепо выглядела ситуация, она являлась реальной.