— Когда он пришел, двое. Они уже собирались уходить. Больше никого не было.
— Значит, мистер Хантер был единственным посетителем?
— Бо́льшую часть времени — да. Вечер был тихий, и я закрыл заведение рано, вскоре после его ухода.
— Как скоро?
— Я сразу начал прибираться и закрыл бар через двадцать-тридцать минут.
— Вы видели, сколько у него было денег?
— Он разменял пятерку, но к нему в бумажник я не заглядывал.
— Знаете ли вы двух мужчин, ушедших из бара после прихода мистера Хантера?
— Один из них еврей, у него гастроном на Уэллс-стрит. Другой всегда с ним приходит.
— Покойный, по вашей оценке, был сильно пьян?
— Выпивши, но не сказать чтобы сильно.
— Шел прямо?
— Вполне, только говорил не совсем связно. В пристойном был виде.
— Благодарю вас, мистер Кауфман, это все.
Привели к присяге судмедэксперта — того самого, которого я принял за шулера. Звали его доктор Уильям Гертел, его кабинет находился на Уобаш, проживал на Дивижн-стрит. Да, он осмотрел тело покойного. Смерть наступила от удара по голове тупым тяжелым предметом, видимо, сзади.
— В какое время вы произвели осмотр?
— В два сорок пять.
— Сколько времени прошло с момента его смерти, по вашему мнению?
— Один-два часа.
На выходе кто-то робко тронул меня за плечо. Я оглянулся и сказал:
— Привет, Банни.
Он смахивал на испуганного кролика еще больше обычного. Мы отошли в сторону, чтобы не мешать другим.
— Слушай, Эд… Могу я чем-нибудь помочь?
— Вроде бы нет, Банни. Спасибо.
— Как Мадж?
— Не очень.
— Если что понадобится, Эд, скажи сразу. У меня есть немного в банке…
— Спасибо, Банни, мы справимся.
Хорошо, что он спросил меня, а не маму. Она бы точно у него заняла, а мне потом отдавать. Как-нибудь обойдемся. Без отдачи у Банни нельзя брать: он мечтает о собственной типографии, копит на нее. Начальный капитал для этого требуется солидный.
— Мне зайти к вам, Эд? Мадж хотела бы?
— Да, конечно. Из папиных друзей только ты ей и нравишься. Заходи, когда хочешь.
— Может, на той неделе. В свой выходной вечер, в среду. Хороший человек был твой папа, Эд.
Я простился с ним и отправился домой.
— Хочешь в гангстера поиграть, Эд? — спросил дядя по телефону.
— Как это?
— Скоро увидишь.
— У меня и пистолета-то нет.
— Он тебе ни к чему. Твоя задача — пугнуть кой-кого как следует.
— Самому бы не напугаться.
— Бойся сколько влезет, это нам только на пользу. Я тебе дам нужные указания.
— Ты серьезно?
— Да.
— А когда?
— Послезавтра. Сначала похороним Уолли.
— Да. Ясно.
Во что, интересно, я впутываюсь? Я включил радио в гостиной и выключил — там передавали что-то про гангстеров. Ну а что? Чем я не крутой парень? Я догадывался, что́ Эмброуз задумал, и уже начинал бояться.