Затем вызвали патрульного полицейского, обнаружившего тело вместе с напарником. Проезжая в два часа ночи под эстакадой на Франклин-стрит, они осветили переулок фарами и увидели, что там лежит человек.
— Он был мертв, когда вы к нему подошли?
— Да. Около часа примерно.
— Вы проверили его документы?
— Да, но его ограбили, и ни бумажника, ни часов на нем не было. В кармане осталось шестьдесят пять центов мелочью.
— Там было достаточно темно, чтобы случайные прохожие его не заметили?
— На Франклин-стрит в дальнем конце переулка есть фонарь, однако он не горел. Мы заявили об этом, и нам обещали вкрутить новую лампу.
— Вы обнаружили какие-либо следы борьбы?
— Только ссадины на лице, скорее всего от падения. Он упал лицом вниз.
— Этого вы не можете знать, — резко заметил коронер. — Он лежал лицом вниз, когда вы его нашли?
— Да. Рядом валялись несколько разбитых пивных бутылок, и на одежде умершего имелось пахнущее пивом пятно. Вероятно, он нес с собой… опять умозаключение? Ладно. Вокруг него были осколки от пивных бутылок и разлитая жидкость, предположительно пиво.
— Покойный был в шляпе?
— Твердая соломенная шляпа, называемая обычно матросской, также лежала рядом. Без вмятин — она никак не могла быть на умершем, когда ему нанесли удар. Это и положение тела позволяет предположить, что его ударили сзади. Грабитель сбил шляпу одной рукой и ударил жертву орудием типа дубинки. Спереди шляпу без ведома потерпевшего сбить нельзя, поэтому…
— Прошу вас придерживаться фактов, мистер Горват.
— Хорошо… а о чем вы спрашивали?
— Был ли покойный в шляпе.
— Нет. Шляпа лежала рядом.
— Благодарю, мистер Горват, больше вопросов нет.
Значит, насчет фонаря мы с дядей ошиблись. Позапрошлой ночью он не горел, и в конце переулка было темно.
— Присутствует ли здесь мистер Кауфман? — спросил коронер, заглянув в свои записи.
Вперед вышел коренастый мужчина в толстых очках, назвавшийся Джорджем Кауфманом, владельцем питейного заведения «У Кауфмана» на Чикаго-авеню.
Да, покойный Уоллис Хантер находился в его заведении в ночь со среды на четверг. Пробыл там примерно полчаса и ушел, сказав, что идет домой. В баре выпил одну порцию виски и два-три пива. Возможно, три-четыре, признал мистер Кауфман, но не более.
— Он пришел один?
— Да. И ушел один.
— Сказал, что идет домой?
— Да. Точных слов не помню, но смысл был такой. Он взял с собой четыре бутылки пива.
— Вы знали его? Он бывал у вас раньше?
— Случалось. Я его знал в лицо, но фамилию услышал, лишь когда мне показали его фотографию.
— Сколько еще посетителей было в то время в баре?