Памела опасалась общаться с Бондом на людях, но не смогла отказать себе в удовольствии прокатиться с молодым миллионером. Бонд отвёз её в Ментон, где они пообедали в ресторанчике, принадлежавшем одному итальянцу. Позже, когда они занимались любовью в сосновом лесу, девушка призналась, что не испытывает симпатии к Влачеку. «Что же тебя удерживает рядом с ним?» — спросил Бонд. «Карточный долг, — ответила девушка. — Влачек рассчитался за меня, но долговую расписку по-прежнему держит при себе. У меня нет выбора. И ещё он такой. в общем, он извращенец».
Бонд посочувствовал девушке, и ещё раз занявшись с ней любовью, предложил выпить. «Я решу твою проблему, — пообещал он. — Но при одном условии.»
*
Следующим днём была пятница. В распоряжении Бонда оставалось двое суток. С некоторой неохотой он обратился за помощью к Матису. Тот был всё так же вежлив и высокомерен, и скептически отнёсся к затее Бонда. «Может, я всё-таки разговорю их в нашем стиле?» — предложил он. «А что мешает нам сперва попробовать мою идею? — ответил Бонд. — Разговорить-то всегда успеется». «И с чего предлагаешь начать?» «С того, что нам следует найти самого хорошего оптика на юге Франции».
Относясь недоверчиво к идее Бонда, Матис всё же нашёл для него оптика. Его звали Альфонс Дюверже, и он был из Канн. Худой и высокий, в синем берете, он внимательно выслушал Бонда, задал ему необходимые вопросы, а потом, улыбнувшись своими ослепительно белыми зубными протезами, пообещал помочь.
Пятничный вечер прошёл как обычно. Бонд вошёл в игорный зал, увидел там румын и проиграл им несколько тысяч. Он намеренно не смотрел на Памелу, но Влачек на сей раз казался более приветливым. Кроме Бонда, Влачеку проиграли ещё несколько богатых американцев. На все поражения румын отвечал вежливой улыбкой. «Не падайте духом, мистер, — сказал он Бонду, когда тот уже вставал из-за стола. — Играйте ещё, и может быть, вам повезёт». «Спасибо», — ответил ему Бонд. Позади Влачека стоял Матис, который, смотря на Бонда, слегка ему подмигнул.
К четырём утра казино начало пустеть. К тому времени как из него вышли румыны, Бонд уже сидел вместе с Матисом в его взятом напрокат «Пежо» и наблюдал за парадным входом. Все четверо появились на пороге торжественно, словно страдающие запором владельцы похоронных бюро, вместе с девушкой сели в лимузин с затемнёнными стёклами и укатили.
Спешить было некуда. По словам Памелы, Влачек — любовник неторопливый и раньше чем через час спать не ляжет. Выждав некоторое время, Бонд с Матисом двинулись за ними следом. Подъехали к их вилле, припарковались в укромном месте и стали ждать. Ближе к пяти на вилле погасли огни, а в десять минут шестого открылась её задняя дверь. Бонд вышел из автомобиля и, стараясь всё время оставаться в тени, подошёл к ней. Появившаяся на пороге девушка передала ему предмет, взяв который, он тут же вернулся в автомобиль. Через три минуты они с Матисом уже были у дома Альфонса Дюверже. Огни его горели, и хозяин ждал. Бонд передал ему очки. «Сделаем всё в лучшем виде», — пообещал Альфонс.