Сотрудник агентства «Континенталь» (Хэммет) - страница 658

— Так уж и ничего! — сказал он. — Выпейте-ка еще пива, а то душа у вас совсем ссохнется.

Габриэлу я увидел на дознании по делу Леггета — Рапперта, но она, кажется, меня даже не узнала. С ней пришел Мадисон Эндрюс, раньше адвокат, а теперь душеприказчик Леггета.

Газеты ухватились за рассказ миссис Легтет про трагедию в Париже в 1913 году и несколько дней только о ней и трещали. Поскольку бриллианты Холстеда и Бичема были найдены, агентство «Континентал» вышло из игры: на последней странице дела Леггета появилась запись — «Прекращено». Потом мне пришлось уехать в горы на золотой рудник — его владелец подозревал своих служащих в мошенничестве.

Я рассчитывал просидеть там не меньше месяца: подобные расследования обычно съедают кучу времени. Но на десятый день вечером мне по междугородному позвонил Старик, мой шеф.

— Я посылаю Фоли сменить вас, — сказал он. — Вы его не ждите. Возвращайтесь сегодняшним ночным поездом. Делу Леггета опять дан ход.

Мадисон Эндрюс был высоким, сухопарым человеком шестидесяти лет, с жестким, костистым лицом, красный цвет которого подчеркивал белизну лохматых седых бровей, усов и шевелюры. Одежду он любил свободную, жевал табак и дважды за последнее десятилетие оказывался ответчиком на бракоразводных процессах.

— Молодой Коллинсон, верно, наплел вам Бог знает чего, — сказал он. — По его мнению, я впал в детство. Так прямо мне и заявил.

— Я его не видел, — сказал я. — Приехал всего два часа назад и успел забежать только в свою контору.

— Конечно, она его невеста, — сказал Эндрюс. — Но отвечаю за нее все-таки я, и я решил прислушаться к мнению доктора Риза, ее врача. Риз сказал, что немного пожить у Холдорнов будет ей полезно — быстрее восстановится психика. Как тут не прислушаешься? Они скорей всего шарлатаны, но после смерти родителей Джозеф Холдорн — единственный человек, с кем Габриэла охотно разговаривает и в чьем обществе спокойно себя чувствует. Доктор считает, что запрет приведет лишь к обострению болезни. Не отвергать же его советы только потому, что они не по душе молодому Коллинсону?

— Само собой, — сказал я.

— У меня нет иллюзий по поводу этой секты, — продолжал он, защищаясь. — Такое же жульничество, как и в любом другом культе. Но нам нет дела до религиозных проблем. Нам нужно вылечить девушку. Даже если бы я не мог поручиться за полную безопасность Габриэлы в Храме, я и тогда рискнул бы отпустить ее. Главное, как я понимаю, — это ее здоровье, остальное — чепуха.

Он был явно чем-то обеспокоен. Я молча кивнул, пытаясь понять, что именно его беспокоит. Постепенно я все себе уяснил, хотя он и ходил кругами вокруг да около.