Я развивал перед ней эти идеи минут сорок пять и, кажется, не ударил лицом в грязь. Страх понемногу уходил из ее глаз. Под конец даже появилась улыбка. Когда я умолк, она вскочила, сцепив руки, и засмеялась.
— Спасибо, спасибо, — залепетала она. — Прошу, не давайте мне в вас разувериться. Заставляйте верить, даже если… Нет. Неправильно. Сделайте так, чтобы я всегда вам верила. Погуляем еще.
Я чуть ли не бежал за ней всю дорогу до дому — и всю дорогу она тараторила. Мики Лайнен сидел на террасе. Габриэла ушла в дом, а я задержался.
— Тц, тц, тц, как говорит мистер Ролли. — Мики ухмыльнулся и помотал головой. — Надо рассказать ей, что стало с той несчастной доверчивой девушкой в Отравилле.
— Привез какие-нибудь новости из городка? — спросил я.
— Эндрюс объявился. Был в Сан-Матео, у Джеффризов, где живет Арония Холдорн. Она и сейчас там. Эндрюс гостил у них со вторника до прошлого вечера. Ал наблюдал за домом, но видел только, как он приехал и уехал; что он там делал, не знает. Самих Джеффризов нет — они в Сан-Диего. Эндрюса сейчас пасет Дик. Ал говорит, что холдорнская вдова из дому не выходила. Ролли сказал, что Финк очнулся, но про бомбу ничего не знает. Фицстивен пока дышит.
— Я, пожалуй, смотаюсь туда к концу дня, потолкую с Финком, — сказал я. — Сиди здесь. Да, и вот что: поуважительней со мной при миссис Коллинсон. Важно, чтобы она продолжала считать меня чем-то особенным.
— Привези выпить, — сказал Мики. — Трезвый не смогу.
Когда я вошел в палату, Финк лежал на высоких подушках. По его словам, он ничего не знал о бомбе, а явился в Кесаду только с одной целью: сообщить, что Харви Уидден — его пасынок, сын его скрывшейся жены, женщины-тяжеловоза.
— Ну и что из этого? — спросил я.
— Не знаю, что из этого, только он пасынок, и я думал, вам это будет интересно.
— С какой стати?
— В газетах пишут, будто бы вы сказали, что между здешними событиями и тамошними есть какая-то связь, а этот здоровый сыщик сказал, будто бы вы сказали, что я о чем-то умалчиваю. А мне неприятностей и так хватало — я решил пойти к вам и доложить про пасынка, чтобы вы не говорили, будто я не все сказал.
— Да? Тогда скажите, что вы знаете о Мадисоне Эндрюсе.
— Ничего я о нем не знаю. И самого его не знаю. Он у ней опекун какой-то? Я прочел в газетах. А его не знаю.
— Арония Холдорн знает.
— Она, может, и знает, а я — нет. Я просто работал у Холдорнов. Для меня это была просто работа, и больше ничего.
— А для вашей жены?
— То же самое — работа.
— Где жена?
— Не знаю.
— Почему она сбежала из Храма?
— Я вам уже говорил, не знаю. Боялась неприятностей… А кто бы не сбежал, подвернись такой случай?