Я перепрыгнул через Шерри и ударил револьвером камердинера по затылку у основания черепа. Маркус упал на пол.
Рингго опустил револьвер и удивленно посмотрел на меня.
— С патронами эти игрушки стреляют гораздо лучше, — сказал я.
Я вынул нож из руки Маркуса и повернулся, чтоб забрать «люгер», до которого пытался дотянуться Шерри. Я увидел, что Шерри лежит на спине с закрытыми глазами.
Он выглядел мертвым. В его теле было достаточно пулевых отверстий чтоб так предположить.
Надеясь, что он еще живой, я опустился рядом с ним на колени, стараясь не поворачиваться спиной к Рингго, и приподнял его голову.
— Шерри! — позвал я. — Шерри!
Он не шевелился. Даже веки его не дрогнули.
Я поднял ладонь, поддерживающую голову Шерри, и заставил ее слегка зашевелиться.
— Это Рингго убил Кавалова? — спросил я человека, который или уже умер, или вот-вот испустит дух.
Хотя я и не видел, смотрит ли Рингго на меня, я чувствовал его взгляд.
— Это был он? — крикнул я, наклонившись к его лицу.
Шерри лежал неподвижно. Я незаметно качнул ладонью, и его голова согласно кивнула. Два раза.
Тогда я выпрямился и опустил тело на пол.
— Ну, вот, — сказал я поднимаясь с колен, и идя к Рингго. — В конце концов, я тебя взял.
Я до сих пор не знаю, если бы решалось, будет ли Ринго осужден или нет, смог бы я занять свидетельское место и показать, что Шерри был жив, когда кивал головой. Мне не нравится давать ложные показания в суде, но я знал, что он виновен, и что мое свидетельство означало бы смертный приговор.
По счастью, мне не пришлось этого делать.
Рингго поверил, что Шерри кивнул, а затем, что для него было еще хуже, Маркус заговорил, и ему не оставалось ничего, кроме как признать себя виновным и вручить свою судьбу в руки присяжных.
Маркуса рассказал все сам, без наших усилий. Рингго убил его любимого капитана, и не стоило труда убедить негра, что закон отомстит лучше, чем кто-либо еще. После того, как Маркус заговорил, Рингго не было смысла запираться. Он оставался в больнице до дня суда. К тому времени его раны зажили, хотя нож черномазого навсегда оставил его ногу парализованной.
На долю Маркуса, во время стычки в доме, достались три пули из револьвера Рингго. Врачи извлекли две из них, а третью трогать не решились. Это, похоже, его не слишком беспокоило. Во всяком случае, когда его отправляли на север, в «Сан-Квентин», отбывать пожизненное заключение по приговору за соучастие в убийстве Кавалова, он выглядел таким же здоровым, как всегда.
Рингго так до конца и не поверил, в то, что я начал подозревать его до моего появления в доме той ночью.