знает.
10
Пол взглянул на бессознательного пациента, а затем обратно на неё.
— Новые Виды не «встречаются». Сестрёнка, я не против, чтобы ты переспала с одним
из них, находясь здесь, но не с ним. Он ненормальный.
— Я не поэтому хочу поговорить с ним, и я не ищу кого бы то ни было. Возможно, это
ему как-нибудь поможет. Вот и всё.
Пол прислонился к шкафу.
— Так вот почему ты всё ещё одна? Тебе не бывает одиноко?
— Я хожу на свидания, которые устраивает мама.
— Мы оба знаем, что они не в счёт. Ты делаешь это, лишь бы она не тревожила твою
задницу и не изводила тебя.
— Верно. Мне приходится говорить ей, что я пыталась, но ничего не вышло. Она не
может винить меня за это.
— Но тебе не одиноко? — спросил он с нажимом.
Дана решила быть честной.
— Всё время, но потом я думаю о Томми и том, что у нас было. Мы выросли вместе.
Кто полюбит меня так же, как он? Я слышала всевозможные истории-страшилки о
знакомствах от моих незамужних подруг. Нет, спасибо. Мужчины играют в игры,
обманывают. Те, с которыми я знакомилась, просто не захотели связываться со мной.
— Есть и хорошие ребята. Я тому доказательство, — Пол усмехнулся. — Мне не нужно
было встречаться с седьмого класса с Бекки, чтобы стать подходящим мужем. Мы
встретились гораздо позже, и я почти на десять лет её старше. Я поклоняюсь земле, по
которой она ходит.
— Я знаю. Однажды я буду готова, но не сейчас.
— Ты говорила об этом нашей маме?
— Она думает, что я зря трачу свою жизнь, оставаясь одинокой, и ты знаешь, как она
хочет внуков. Мама уже отчаялась ждать, что вы с Бекки подарите ей хоть одного.
Пол засмеялся.
— Похоже на маму. Она была так разочарована, когда я вступил в армию, вместо того,
чтобы работать на отца. Она подсовывала мне дочерей своих знакомых сразу же, как только
я закончил школу. Это была одна из причин, почему я собирался уехать. Мама всегда хотела
третьего ребёнка, и мне кажется, она решила, что внук будет ничуть не хуже.
Дана пожала плечами.
— Она напористая. Никто не может этого отрицать. Стало хуже с тех пор как умер папа,
и она стала жить одна. Мама попросила меня переехать к ней или позволить ей переехать ко
мне, — Дана содрогнулась. — Я бы задушила её. Отчасти, это и моя вина. Я была очень
подавлена после смерти Томми, так что не особо сопротивлялась, когда она взяла под
контроль часть моей жизни — у меня просто не было сил сопротивляться. Мама стала
гораздо хуже, чем когда мы были детьми.
— Я знаю. Я не мог дождаться, чтобы стать, наконец, самостоятельным. Она любит нас.