— Бегите! — громогласно крикнул он.
Все кладбище озарила яркая слепящая вспышка. Лошади, одна за другой, перескочили через ограду и помчались по широкой наезженной дороге. Через несколько верст бешеной скачки показалась приграничная развилка. Одна дорога уходила на север в Веломовию, а вторая — на запад в Норикию. Всадники натянули поводья, переводя дух. Силач каким-то невероятным образом умудрился догнать их всего через пару минут пешком и шагал рядом.
— Странно, что они не отправились за нами в погоню, — заметил Николас, настороженно оборачиваясь на пустынную ночную дорогу.
— Ну, скажем, так, им показалось, что мы поскакали в другую сторону, — лукаво ухмыляясь, ответил ему Виктор, и немного помолчав, добавил: — Спасибо, что выручил. Жаль, теперь ты не сможешь вернуться в Эскендерию.
— Ничего страшного, — ответил Николас. — Я все равно уже получил то, зачем приехал. Но ведь ты тоже не сможешь вернуться к своему цирку.
— Не смогу, ты прав, но так, я думаю, оно и к лучшему. Этот цирк и забота о его артистах начали меня тяготить в последнее время. Я хочу вернуться на родину и начать все с чистого листа. Маньялай, ты ведь пойдешь со мной в Веломовию?
— Маньялай пойти с хозяин хоть на край света, — с гордым видом ответил ему силач.
— Ну, вот и решено, едем в Веломовию. Прощай! — махнул он рукой напоследок и скрылся за поворотом.
Николас спешился, взял взмыленного мерина под уздцы и зашагал по дороге на запад.
Норикия. 1569 г. от заселения Мидгарда.
Разогретое от долгой скачки тело начинало знобить от пронизывающего ночного ветра. Усталость, накопившаяся за последние дни, брала свое. Николас только что перешел границу с Норикией, но остановиться на ночлег пока не решался, опасаясь приграничных патрулей. Серый дремал прямо на шагу, спотыкаясь на ровном месте. Глаза Охотника закрывались сами по себе, а ноги становились ватными. Когда запнувшись об очередной выпиравший из земли корень дерева, они с конем чуть не упали, Николас не выдержал. Зашел в первый попавшийся перелесок, привязал коня к дереву, ослабил подпругу, распаковал одеяло и тут же улегся на землю и погрузился в сон.
Наутро Охотник проснулся оттого, что кто-то бесцеремонно тыкал палкой в лицо. Николас приоткрыл один недовольный глаз. В ярких лучах утреннего солнца он увидел очертания склонившейся над ним невысокой фигуры.
— Эй, Патрик, гляди, он живой! — послышался звонкий детский голос.
Николас поднялся на локтях и дернул головой, прогоняя остатки сна. Перед ним стоял светловолосый мальчик. Он отступил на несколько шагов, направил на Охотника палку и грозно вскрикнул: