Дедковский вечером поговорил с дежурным и сказал, что по соседству, через пять-шесть камер, в «Брежневку» в тройник заехал «вор в законе» Спартак. Точнее, как сказал Дедковский, молодой парень, грузин, представляется именем Спартак и называет себя вором в законе. Однако Дедковский очень скептически относился к грузинским ворам — говорил, что эти звания в Грузии продаются и покупаются за ящик апельсинов. Я же о ворах (в законе) вообще не имел никакого представления, поэтому, когда Дедковский через пару дней сказал, что Спартака переведут в нашу камеру, и спросил, не возражаю ли я, то я не возражал. А наоборот, попросил Олю передать бутылку хорошего грузинского коньяка.
Но в назначенный день Спартак в нашей камере не появился. Дедковский сказал, что в шесть часов утра слушал у двери и слышал, как того заказали с вещами. Но Спартак из камеры не вышел и, как сказал Дедковский, начал вызывать óпера.
— Наверное, потому, что не знал, куда его посадят, и, может быть, тебе его нужно было пригласить или хотя бы предупредить, — сказал я.
— Не нужно, — сказал Дедковский, — так как если он вор, то тюрьма — его дом, и он не должен бояться, а должен зайти в любую камеру. А мусорá никогда не будут делать такую провокацию — садить человека намеренно в оби́женку или в петушатню. Особенно если они знают, что он вор. А то, что он не вышел, — это в первую очередь к нашей камере неуважение или боязнь. Потому что корпусной не мог ему не сказать, куда он едет.
— И воры по тройникам не сидят, — добавил Дедковский.
И мы вечером распили бутылку «Киндзмараули», бутылку «Хванчкары» и бутылку хорошего грузинского коньяка.
Нельзя было сказать, что Дедковский душой принадлежал к преступному миру. Скорее, наоборот. Однако он с вдохновением рассказывал, как отсюда двадцать пять лет назад сбежал известный тогда бандит Пуля. А его кумирами были Сонька Золотая Ручка и вор Бриллиант. И каждый имел право восхищаться кем хотел, поклоняться кому хотел, верить во что хотел, думать что хотел, делать что хотел и жить как хотел. Только никому не мешать и не приносить вреда. И, как говорилось, в тюрьме было место для всех мастей и погон.
В тот день, когда Дедковский приехал из РОВД и привёз (точнее — притащил с собой в сумках) ящик сигарет и ящик растворимого кофе, он сказал, что к нему обратились его старые знакомые, когда узнали, что он сидит со мной, с просьбой им помочь. А именно — помочь купить на их отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков микроавтобус (не новый, б/у). И я эту просьбу переадресовал Оле. Покупка (точнее, помощь) состоялась — и теперь его старые знакомые раз в неделю начали Славика посещать в тюрьме. У Славика начал водиться «ганджубáс» (трава). А иногда кое-что и покрепче.