Вот и сейчас он не только высказал то, что прикинул заранее, но и сразу творчески развил свою мысль:
— Формы для будущих отливок должны быть разных размеров и все тщательно пронумерованы. Основной вид — оборонительная граната типа лимонки. Главная задача, чтобы их все сделали, это где-то штук сорок — пятьдесят, к моему приезду. Получится, что когда у меня будет готов порох, то к тому времени я и формы отолью, куда его засыпать. Помимо этого — учитывая требуемую вами секретность, а также взрывоопасность пороха и необходимость строго соблюдать специфику его хранения — надо построить специальные помещения. Что-то типа складов и мастерских. Это тоже с тебя, княже. — И, нарочито нахмурив брови, добавил: — Чтоб к моему приезду все было готово, а не то… — Не зная, что еще сказать, в качестве убедительной концовки он с силой грохнул кулачком по столу, но тут же возмущенно зашипел, потирая ушибленную руку, и гордо пошел на выход.
— Ну вылитый Кулибин, — восхищенно пропел Славка вслед уходящему Миньке. — Вот что делает с человеком нежелание пахать и сеять, как все добрые люди. Идеи так и посыпались как горох.
— Ты заканчивай тут остроты метать, — призвал бывшего спецназовца к порядку Константин. — Он, кстати, все умно и правильно сказал и, в отличие от тебя, займется делом уже послезавтра.
— Извини, — ухмыльнулся тот. — Я ж только пока мы одни. Считай, что это у меня психологическая реабилитация.
— От чего?
— От всего хорошего. В нашем веке — от Чечни. Я же только-только возвращался из реабилитационного отпуска, когда меня в поезде прихватило. Ну а начиная с марта — новый век, новые знакомства, а главное, — он зябко передернул плечами, — масса потрясающих и неизгладимых впечатлений.
— Извини, старина. Искренне сожалею…
— Но помочь ничем не могу, — перебив, продолжил Вячеслав. — Мне это уже говорили. Правда, в том веке. В этом еще нет — ты первый.
— Как раз помочь могу. Если хочешь, конечно, — не согласился с ним Константин.
— Интересно, чем же?
— Экипировка твоя — дело пустячное, можно сказать, минутное. На отдых и привыкание к новым условиям даю тебе три дня. Пей меды, ходи рыбу ловить на Оку. Здесь клев о-го-го какой. Лопай от пуза, на солнышке валяйся. Словом, до приезда Ратьши у тебя вновь психологическая реабилитация.
— А потом?
— Ну тут уж извини. Смотр дружины делать буду вместе с Ратьшей, а ты поглядишь, кто на что горазд. Потом с Константином, тезкой моим, в лесок отправлю. Он тебя недельки две поучит. Или три. Словом, как пойдет. Что-то типа курса молодого средневекового бойца. Ну а после в дружине послужишь пару месяцев. Присмотришься. Кто из воев, ну это воины так здесь называются, — сразу поправился Константин, чтобы Славка все понял, — годится лишь для того, чтобы девок щупать, или пришел в дружину, чтобы сладко спать, сытно жрать да мародерничать и простых жителей обижать, возьмешь на заметку, в особый список. Оставишь лишь чистых духом, душой за Русь болеющих, народ любящих и за князя своего готовых хоть в огонь, хоть в воду, хоть к черту на рога.