Николай встрепенулся, но Константин, сразу поняв, что тот хочет сказать, жестом руки остановил его:
— Да-да, отче. Понимаю тебя. Разумеется, как раз на ней я и постараюсь поговорить и о мире, и о том, чтоб впредь действовать всем заодно. Правда, мало верится, что получится, но стараться буду изо всех сил. Все-таки соберутся сплошь братья — родные и двоюродные, хотя…
— Уж коли братья, то непременно управишься, — заверил Николай. — А уж там, опосля, и общий совет можно собрать, чтоб всю Русь примирить.
— Твои слова да богу в уши, — усмехнулся Константин. — Вот только на деле сейчас даже такое близкое родство не в счет.
— Путаешь ты что-то, — недоверчиво протянул будущий епископ.
— Увы, ничего не путаю, — вздохнул Орешкин. — Уж больно опаскудились потомки Рюрика. Между прочим, как наглядное подтверждение, могу привести в пример битву под Липицами, которая произошла совсем недавно, всего пару месяцев назад. Там как раз не на живот, а на смерть сошлись с двух сторон сразу пять или шесть князей, причем четверо из них — родные братья. Это к слову о всеобщем единении и примирении на Руси.
— Ничего себе, — присвистнул Славка. — А ты не помнишь, кто именно и из-за чего?
— Помню. Двое старших сыновей владимирского князя Всеволода Большое Гнездо, Юрий и Константин, делили папочкино наследство. На стороне Юрия были, если память меня не подводит, его родные брательники Святослав и Ярослав вместе со своими дружинами. Кстати, последний из упомянутых, Ярослав, и заварил всю эту кашу своим хамским поведением по отношению к Новгороду, который пытался уморить голодом. После этого за горожан вступился торопецкий князь Мстислав Удалой, заодно предложив старшему из сыновей Всеволода Константину восстановить справедливость, допущенную по отношению к нему покойным отцом.
— А кто победил?
— Мой тезка.
— А… для нас это хорошо? — осведомился Вячеслав.
— Хорошо, — после некоторого колебания кивнул Константин. — Он не просто старший из сыновей Всеволода Юрьевича, но и, на мой взгляд, по своим человеческим качествам самый лучший из них. К тому же весьма начитан. Библиотека у него — по нынешним временам, считай, чуть ли не филиал Ленинки. Так что если договариваться о чем-либо, то лучше всего с ним. Одна беда — умрет через пару лет.
— Убьют?! — охнул Николай.
— Нет, сам скончается. Здоровье у него не ахти, вот и…
— А вообще княжеств на Руси ныне много ли? — поинтересовался Николай.
— Да хватает. На востоке от нас — Муромское, но оно тихое. Кстати, по-моему, если я только не ошибаюсь, там как раз правит князь, которого впоследствии церковь объявит святым, причем вместе с его женой Февронией.