Стременной, приняв все за чистую монету и сочувственно поохав над княжьей бедой, охотно рассказал, как было дело.
Оказывается, они потому и не двинулись по Оке санным путем, что князь попутно решил позабавиться с красивой чертовкой, которая, как Константину донес слуга Гремислав за три дня до выезда к Ингварю, жила на полпути из Ожска в Переяславль Рязанский, где-то в Синем бору.
Подъехал княжий поезд к избушке, где она жила, после полудня.
Князь, едва глянув на нее, решил даром времени не терять и заняться любовными утехами вплотную. С этой целью все посторонние из избы вышли, и Константин остался с ведьмачкой наедине.
Вначале в хате стоял несусветный грохот, спустя минуту шумы стихли, и княжеской свите оставалось терпеливо ожидать, когда князь-батюшка вволю насладится девкой.
Лишь по прошествии пары часов они обеспокоились и по настоянию Онуфрия Епифан осторожно заглянул внутрь.
Картина была удручающая. Князь лежал с разбитой головой в углу, а ведьмачка утекла через потайной лаз.
Очнувшись и будучи вне себя от ярости, Константин лично возглавил погоню, оказавшуюся безрезультатной. Уже в сумерках стало ясно, что ловить бесовку смысла нет. Однако князь не угомонился и оставил того же Гремислава с двумя крепкими холопами в лесу, приказав без ведьмачки на глаза ему не попадаться. Сам же нализался, как обычно, и заночевал в избушке.
Ну а теперь, слава богу, змеиное отродье попалось и ждет праведного княжьего суда.
В завершение своего рассказа Епифашка выразил удивление, чем она прельстила Константина и уж не бесовский ли это приворот, поскольку у нее ни кожи ни рожи, ну просто глянуть не на что. Куда как лучше бабы в селищах под Ожском, наливные, как яблочко, и ядреные, как репа.
Исходя из этого Костя тут же сделал вывод, что в последние пару дней его стременной стал слишком бойким на язык, коли набрался наглости критиковать княжеский вкус. Пришлось на него слегка цыкнуть, после чего он обиженно замолк.
Орешкин же пришел к глубокомысленному заключению, что при теперешних условиях излишняя демократизация, пожалуй, вредна для простого народа, который тут же может запросто сесть тебе на шею.
Поймав себя на мысли, что рассуждает сейчас как допотопный средневековый феодал, он иронично хмыкнул в бороду.
Узрев, что господин улыбается, Епифашка тоже заухмылялся, демонстрируя крупные желтые зубы.
В таком веселом настрое Костя и пошел пить медовуху.
На сей раз он особо не блистал своими талантами тамады, а в основном вел умные застольные беседы, стараясь в первую очередь вовлекать в них Ингваря, а также Юрия и Олега.