— Но ты же весь порубленный, — горячо принялся уговаривать Вячеслав, забыв, как всего полчаса назад с не меньшей страстью убеждал всех, что самое главное — это уболтать Константина, иначе с тем придурком, который вернется в его тело, они ничего путного не сделают при всем своем старании. — Тебе и так больше всех из нас досталось.
— Может, и правда, сын мой? — робко подключился к Вячеславу отец Николай. — Сдается мне, что чаша страданий твоих и без того изрядно наполнена. Почто самому на рожон лезть?
— О моей чаше только на небесах известно, — улыбнулся Константин. — Не нам судить, в чью посудину больше налили. Ты на себя погляди. Вон, даже Христос после казни и воскрешения только месяц ходил по земле, а на второй на небо вознесся, не выдержал. А тебя, отче, помнится, аж прошлым летом распяли — больше года получается, а назад возвращаться ты все равно отказался.
— Не равняй меня и Христа, — мягко упрекнул Константина священник. — Я недостоин, ибо аз есмь лишь овца из стада его. Известно, тяжелее всего путь у первопроходца, а те, что за ним идут, по проторенной тропке следуют…
Отец Николай хотел добавить что-то еще, но был прерван отчаянным воплем Миньки, который, донельзя довольный, что все получилось так хорошо, обернулся помахать рукой белоснежному веретену и обнаружил, что оно находится уже не в пяти-шести метрах, а всего в двух шагах от них.
— Оно за нами идет! — пронзительно кричал изобретатель, показывая пальцем на веретено.
Все дружно попятились, но вращающийся белый клубок не отставал. Очевидно, бездействие людей и их дискуссии явно надоели посланцу высших сил и он решил помочь им в принятии решения. Вся четверка дружно припустилась бежать по тропинке наверх, к круче.
Преследователь поначалу гнался за ними с той же скоростью, но ближе к середине подъема стал притормаживать и вскоре остановился. Правда, обратно не повернул и наглухо перекрыл изрядный, метра два, кусок тропы. Запыхавшиеся беглецы, добравшиеся до самого верха, тоже остановились, восстанавливая дыхание и с опаской поглядывая на белое чудовище.
— Вон вы где!
Они разом повернулись на раздавшийся за их спинами знакомый голос дружинника Юрко, который, радостно улыбаясь, спешивался с коня.
— А я еще вечор с Пронска прискакал, а вас в Рязани нетути. Ну, думаю, время позднее, так что поутру к ним поеду.
— Что-то ты быстро, — удивился Константин.
— Знамо, — гордо согласился с ним Юрко и подтвердил: — Я такой. Но за мастеров, княже, ты не сумлевайся — едут ужо. Да не простые, а самые что ни на есть отборные. Просто они на лодьях по Проне спускаются, а я одвуконь, вот и опередил их малость. Как про беду во граде стольном прознали, дак за одни харчи порешили работать.