Плеснув из кувшина с длинным тоненьким носиком вина в каждый из двух небольших золотых кубков, стоящих перед ним, он протянул один Ингварю, предложив:
— Выпьем за встречу.
* * *
Един бысть на земли резанския кречет гордый, кой не смиришися пред сатаны порождением, и а повелеша воев сбираться и ведоша их на грады захвачены, кои под тяжкаю дланью Константине-братоубойцы оказашися…
Из Суздальско-Филаретовской летописи 1236 г.
Издание Российской академии наук, Рязань, 1817 г.
* * *
Един токмо княж Ингварь не вняша гласу разума, ибо позабыша слово пращура свово, Ярослава Володимеровича, кой рек сынам своим: «Аще ли будете ненавидно живущее, в распрях и которах, то погибнете сами и погубите землю отец своих и дед своих, иже налезоша трудом своим великим». И запылаша огнем град Ольгов, кой вои Ингваря сожигаша, и возрыдаша живши во граде оном. И тако же оный княж и други грады земли Резанской порешиша на копье взяти, ежели бы не княже Константине — заступа их, посланный богом и святыми угодниками.
Из Владимиро-Пименовской летописи 1256 г.
Издание Российской академии наук, Рязань, 1760 г.
* * *
Трудно сказать, на что именно рассчитывал князь Ингварь, когда решился на отчаянную авантюру с лихим наскоком на владения князя Константина. Возможно, он надеялся, что его поддержат жители городов, которые совсем недавно перешли под руку Константина. Не исключено, что теплилась в его душе надежда, будто обескровленная Исадами и последующим взятием Рязани дружина Константина не сможет оказать должного сопротивления его рати. Несомненно лишь одно — если бы не безумная жажда мести, толкнувшая его на эту авантюру, то, скорее всего, он продолжил бы править в своем городе и… вся история Руси покатилась бы в неизвестном никому направлении.
Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности, т. 2, стр. 122. Рязань, 1830 г.
Глава 3
Si vis pacem, para bellum[39]
И храбрый сонм богатырей
С дружиной верною князей
Готовится к кровавой битве.
Александр Пушкин
Константин уже давно ожидал какой-нибудь агрессивной выходки со стороны своего двоюродного племянника. Он отлично помнил февраль и невысокого плотного темноволосого паренька, который был схож с отцом не только внешне, но и манерой поведения. Та же солидная степенность в жестах, из-под которой отчаянно рвалась наружу стремительная юность, та же аккуратность и взвешенность фраз, тот же внимательный, пытливый взор карих глаз, пытающихся проникнуть в потаенные намерения собеседника по княжескому застолью.
А еще Константин явственно ощущал тогда веющую от него не просто приязнь, но и искреннее восхищение гостем отца, который так красноречив, так много знает, да и сам выглядит как настоящий былинный богатырь. Все это было, было, но сейчас… Сейчас перед ним сидел суровый молодой мужчина, старавшийся даже не смотреть лишний раз на убийцу своего отца, дабы не выдать своим взглядом полыхающую в нем лютую ненависть к подлому предателю.