— Каким образом? — продолжал недоумевать Константин.
— Он тоже будет проходить КМБ.
— Чего?! — вытаращил глаза Константин. — Пацану всего одиннадцатый год идет, а ты его в армию? Не дам!
— Скажите пожалуйста, какие мы горячие! Прямо-таки председатель комитета солдатских матерей — не меньше! — возмутился Вячеслав. — Ты лучше вначале все выслушай до конца, а уж потом начинай бухтеть.
— Выслушать выслушаю, — согласился Константин. — Но я все равно против. К тому же он и без того занят под завязку.
Святославу и впрямь скучать не давали. Занятия сменялись одно за другим: на смену греческому языку шло изучение философии и риторики, а там подходил немчин, который давал основы латыни. В учебном процессе участвовала даже… Доброгнева, которая, по настоянию Константина, преподавала княжичу азы траволечения. А еще Святославу приходилось зубрить многочисленные статьи законов, и не только одной Русской Правды, но и «Номоканона», а также «Мерила праведного», и постигать по рукописным летописям историю Руси.
— Некогда ему, — вспомнив обилие учебных предметов, еще раз, но менее уверенно повторил Константин.
— Ничего, лишь бы ты согласился, а время найдется, — обрадовался Вячеслав и принялся для вящей убедительности загибать пальцы. — Во-первых, вопрос психологического плана. Дружинный народ, особенно по первости, пока не втянулся, обязательно должен возмутиться нелепым, на его взгляд, обучением, так?
— Железно, — подтвердил Константин, тут же добавив: — Чего я и боюсь.
— Вот, — не стал спорить Вячеслав. — Возможно, что будут иметь место даже случаи открытого неповиновения. И что тогда делать? Дабы не разлагать дисциплину среди остальных, надлежит выгнать смутьянов в три шеи. А если таковых наберется полдружины?
Константин молчал.
— Если же среди обучаемых окажется твой сынишка, то тем же дружинникам выполнять мои команды будет совсем не зазорно. Раз им беспрекословно повинуется сын князя, куда уж вякать всем прочим? Примерно так они станут рассуждать. Во-вторых, учитывая то, что отрабатываться будет не индивидуальное мастерство, а коллективные действия, никаких напрягов для самого Святослава в обучении не предвидится. От строевой подготовки еще никто не умирал, а поскольку дело для княжича новое, к тому же ратное, учиться он будет в охотку. Тем более ты сам говоришь — он у тебя смышленый.
— Это точно, — миролюбиво подтвердил Константин.
— А раз соображаловка на месте, стало быть, все освоит куда быстрее прочих. И тогда вступает в силу «в-третьих», то бишь психологический фактор номер два — остальным станет попросту стыдно. Как это они, двадцати— и тридцатилетние, не могут угнаться за сопливым мальчишкой? И тут уже пойдет социалистическое соревнование в самом что ни на есть идеальном своем виде.