Правда, тут Константин немного лукавил перед сыном. На самом деле он не просто присутствовал — он был одним из главных участников странного загадочного ритуала, о котором раньше никогда ничего не слышал.
Однако рассказывать сыну он ничего не стал, вместо этого направившись в сторону могучих сосен, плотным кольцом окруживших их временное пристанище.
— И я с тобой, государь, — резво устремился вслед за другом Вячеслав.
— Охраняешь, чтоб не напали? — иронично усмехнулся Константин.
— Да кому ты здесь нужен, — отмахнулся воевода. — Здесь на сто верст кругом ни души. Одни только мы и есть. И как нас угораздило заплутать, ума не приложу. Главное, неясно, куда эта дорога ведет.
Отойти далеко им не позволили огромные сугробы. Пришлось пристроиться за одной из сосен.
— Хороша красавица, — заметил Вячеслав, завязывая на штанах тесемку. — Такую вручную пилить — не один час нужен.
— А если без пилы и топора? — невинно осведомился Константин.
— Ты что, Костя? — изумленно уставился на него воевода. — Вроде и выпили всего по две чарки для сугрева. Мечом ее и за день не одолеть.
— А без меча?
— Зубами? — улыбнулся Вячеслав и убежденно заявил: — Нет, ты сегодня точно не в себе. Слушай, я где-то читал, что бывает опьянение кислородом, даже отравление может быть от его избытка. Может, ты того, нанюхался, в смысле надышался?
Константин вздохнул, вспоминая похороны Всеведа. Только там вручную предстояло валить дубы — огромные, гораздо толще, чем эта сосна.
Несмотря на все усилия, Константин так никогда и не узнал, откуда взялся тот тысячный монгольский отряд, каким чудом он незаметно прошел сквозь все заслоны и заставы, а главное, зачем он направлялся к Рязани. Хотя зачем — догадаться как раз несложно. Впереди была столица Руси, гордая белокаменная Рязань, войска из которой буквально несколько дней назад отправились на очередные летние учения в заволжские степи.
Как именно узнал об этом отряде Всевед, тоже останется покрыто мраком. Он уже при всем своем желании никогда не сможет об этом рассказать, а кроме него… Да и какое это имеет теперь значение.
Монголы поначалу не обратили никакого внимания на старика в белой длинной рубахе до пят и с посохом в руке.