Неужто она полагает, что Патрик мой отец?
Мы приветливо кивнули ей, по возможности уходя от разговора. Когда она удалилась, Патрик остался переживать обиду. Ему не понравилось, что его без колебаний назначили на роль деда. К счастью, Мать Природа не сделала ни одного замечания по поводу той самой статьи в газете — наверно, потому, что учительская на время каникул перестает быть центром коммуникации, а сама она местных газет не читает. Рано или поздно все коллеги узнают сенсационную новость о гибели Биргит и Штеффена.
Вечером, когда я как раз уже собиралась позвонить Герноту, телефон зазвонил сам. Патрик опередил меня и снял трубку, но звонил явно не мой бывший муж. Несмотря на это, я стояла и прислушивалась, потому что лицо у Патрика стало таким испуганным, что я насторожилась.
— Понимаю, — сказал он, — да, я в курсе. Разумеется. Нет, нет. Это не так, тут вы ошибаетесь. Разве что на пробу? Лететь на Тенерифе, ах вон оно как.
Он подал мне знак, что ему нужна бумага и ручка. Я сбегала, принесла и снова навострила уши. Кажется, звонила женщина. Патрик записал фамилию и номер телефона. Неизвестная продолжала говорить и говорить.
Внезапно мой герой гордо выпрямился, и голос его приобрел прямо-таки властное звучание.
— Боюсь, что в настоящий момент вообще не имеет смысла. Малыш страдает от болезненного воспаления среднего уха и плачет почти непрерывно. Детский врач говорит, что это воспаление может стать хроническим, если его не вылечить до конца. В таком состоянии я решительно не могу подвергать Виктора риску в поездке, да и для вас это будет слишком обременительно.
Убедительнее врать просто невозможно, я была по-настоящему горда Патриком. Он явно отделывался от кузины Биргит при помощи дипломатии и вранья.
— Да мы бы рады узнать, как будет чувствовать себя ребенка в путешествии! Но как можно допускать такую неосмотрительность, — возмущался он, — и садиться в самолет с больным ребенком! Да еще к тому же с воспалением среднего уха!
По окончании разговора мы оба невольно рассмеялись, потому что с тех пор, как Виктор у нас, он не болел ни одного дня.
Тем не менее я не могла долго веселиться и чисто по привычке взяла поучающий тон:
— К сожалению, ты склонен вытеснять неприятные вещи. Однако отодвигать проблемы — еще не значит их решать. Женщина из отдела опеки и попечительства, сестра Биргит и их кузина, Мануэль и его мать, полиция — со всеми следовало бы, наконец, поговорить начистоту.
— Ты хочешь, чтобы был финал с трубами и литаврами? — спросил он. — Я, честно говоря, ужасно этого боюсь.