Ветер трепал просохшую рубашку, ерошил волосы, а маг только задумчиво смотрел в одну точку.
У него есть дочь. Маленькая девочка с белыми кудрями и красивейшей улыбкой. Его родная дочь! Бэла родила ее несмотря ни на что.
Опустив голову на ладони, он вдохнул холодный ветер с горчинкой взметнувшейся вокруг пыли. Не стоило прикасаться к Бэле, но… С момента, когда он покинул ледяные пещеры, Зор ощущал себя совершенно иначе, он помолодел не только внешне, и душа словно обновилась. Все его знания, накопленный опыт, все осталось, а вот чувства стали ярче, острее, словно с них сдернули толстый слой прожитых лет, разочарований, боли и потерь.
Бэла сказала, что Зор не может измениться. Да, эта истина известна всем – человек не меняется. Но не тогда, когда пролежал мертвым четыре года. Когда дни шли за днями, тело вмерзало в толщу льда, чистая магия кружила вокруг, проникала сквозь поры, заживляла страшные, несовместимые с жизнью раны, и не просто воскрешала, а обновляла все тело через мучительную боль. Скованный предсмертной судорогой мозг прокручивал раз за разом одну и ту же картину – гибель любимой женщины, в чьей смерти виноват именно ты, а пламя физической и духовной агонии пытало на протяжении бесконечного времени, застывшего во льду вместе с ним.
Если бы не мысли о Бэле и невероятное по силе желание знать, что она выжила, он не выбрался бы из ледяных пещер, не прошел бы этот долгий путь к ней. Если бы только знал, что она ждет ребенка, что едва не погубил обеих… Ладони сжались, до боли натягивая белые пряди. Целительнице есть за что его ненавидеть.
Бэла на ходу натягивала мантию и приглаживала волосы. Ступня никак не желала попадать в рабочую туфлю, и она чуть не подвернула ногу.
– О духи! – наклонившись, поспешно натянула обувь, выпрямилась, проверила, все ли взяла и на месте ли ключ от лаборатории, и поспешила к дверям.
– Дочь, – мать выбежала из кухни, вытирая руки о передник, – ты даже не завтракала.
– Я опаздываю, мам. Сегодня день моего официального вступления в должность, а я проспала! Нужно торопиться!
Выскочив на улицу, Бэла громко хлопнула дверью и вихрем пронеслась вниз по ступенькам, попутно окликая извозчика.
Все сотрудники уже пришли на работу, и в большой холл доносился гул голосов.
– Что там, Дин? – спросила Бэла, отдавая привратнику плащ.
– Назначение, мисс Хингис. Его величество прислал нового начальника центра.
– Духи!
А ее даже не предупредили. Угораздило же опоздать в такой день, какой ужас.
– Его сейчас всем представляют в главном зале.
Бэла промчалась по коридору и остановилась подле распахнутых дверей. Осторожно, на носочках, прижав руки к колотящемуся сердцу, стала пробираться вдоль стены за спинами собравшейся в зале толпы, когда однообразный гул перекрыл громкий голос Листера: