И девушка отвернулась. Ей не хотелось видеть Зора, не хотелось разбираться в чужих эмоциях отличного от нее человека.
– Ты не лучше тех, о ком говорил сейчас с таким презрением. Для тебя все средства хороши, только бы достигнуть цели. Ты полагаешь, что можешь действовать безнаказанно…
– Свое наказание я уже получил.
Девушка стояла спиной и не видела, как Зор направился в ее сторону, но ощутила его приближение. Резко развернувшись, она отступила и уперлась в стену.
А Анделино, остановившись, рассматривал ее. Девчонка все же вывела его из себя. Безродная плебейка осуждала его цели и намерения. Вырядившаяся в старое потрепанное платье, она стояла перед ним и бросала вызов своим неряшливым видом. Даже волосы не были убраны в прическу, болтались, распущенные.
Она нарочно вела себя как последняя оборванка, чтобы позлить его, и он злился, злился как никогда, и в первую очередь на себя. Все потому, что хотелось прикоснуться, прижаться лицом к этому шелку волос, сжать мягкие пряди. А еще она отвергала его, того, кто очень редко слышал слово «нет». Отвергала, понимая, что не может противиться их связи. Злость ослепила Зора, а желание вспыхнуло с новой силой.
Маг сделал несколько шагов вперед, оперся рукой о стену позади целительницы.
– Я желаю, чтобы ты одевалась нормально, пока находишься в этом доме, чтобы вела себя соответственно и подчинялась моим правилам! Я дал тебе волю, но ты забыла свое место. Не смей бросать вызов, девчонка. Намного разумнее мне помочь, тогда ты быстрее выйдешь отсюда.
– Помочь? Помочь против тех, к чьему сословию принадлежу? Аристократы во всем лучше плебеев, так? И я должна согласиться с этим? С тем, что мы недостойны магии? Убирайся прочь отсюда!
Бэла оттолкнула его обеими руками, а Зор перехватил ее запястья и придавил к холодным камням.
– Попрошайки, воры, убийцы – ты относишь себя к их числу? Носители смертельных болезней, являющиеся рассадником инфекции; все эти жители трущоб, для которых магия способ выжить за чужой счет, их ты защищаешь с таким пылом?
– Это способ выжить! Откуда тебе знать, каково стоять на краю и держаться за единственный шанс?
– Я знаю! – Он ответил резко, а лицо стало таким, что Бэла пожелала оказаться в этот миг как можно дальше.
– Убирайся, – рванулась она из его захвата, – уходи прочь.
– Ты не вправе отдавать распоряжения. – Маг так крепко сдавил ее запястья, что целительница охнула. – Приказывать могу только я.
Бэла замолчала, отвернула голову и не смотрела на него. Девушка закусила губу, и Зор ощутил ее боль, увидел блеснувшие в глазах слезы. Плохо чувствовать подобным образом другого человека. Можно пользоваться телом женщины, но не дай духи понять ее душу, ощутить эти противоречивые изматывающие эмоции. Зор сказал правду, он сам себя проклял этой девчонкой.