— Понятно... Думаю, сейчас это было бы слишком некрасиво. Но Сендзёгахара. Могу я поставить одно условие?
— Какое? Хочешь целую неделю наблюдать, как я убираю нежелательные волосы?
— Это определённо одно из самых отвратительнейших желаний за сегодня!
Определённо и по времени и по цели.
Через несколько секунд я повернулся к Сендзёгахаре.
— Условие, ну, или скорее даже обещание...
— Обещание... Какое?
— Сендзёгахара. С этого дня ни за что не делай вид, будто видишь невидимое или не видишь видимое. Ни за что. Если что-то странно, говори это прямо. Не нужно такой заботы. Из-за нашего опыта, из-за наших знаний, потому что, возможно, и я и ты должны будем нести это бремя, потому что знаем, что подобное существует. Поэтому, если наши взгляды разойдутся, то сразу говори мне. Пообещай это.
— Без проблем.
Невозмутимый вид Сендзёнахары как обычно нисколько не изменился, но тем не менее я определённо смог почувствовать в этом слишком быстром, почти поспешном без запинки ответе.
Самокара?
Возможно, привычки.
— Тогда пойдём. Уже совсем темно и эм... Думаю, в таком случае, мне следует проводить тебя.
— На этом велосипеде нельзя ездить вдвоём.
— Тут есть палки, так что вдвоём можно, а втроём уже нет.
— Палки?
— Палки для ног. Не знаю, как они называются... в общем, на заднем колесе стоят. Можно встать на них. А руки положить переднему на плечи. Можем решить, кто спереди в камень-ножницы-бумага. Раз улитки уже нет, то вернёмся по-нормальному. Да и не помню я ту дорогу, по которой мы пришли... Сендзёгахара, давай...
— Подожди, Арараги-кун.
Сендзёгахара не двинулась с места.
Продолжая стоять на месте, она взяла меня за запястье.
Сендзёгахара Хитаги уже довольно давно чурается касаться других людей, и потому такое касание, конечно, была впервые для неё.
Касается.
Видит.
Значит, мы есть.
Вместе.
— Думаю, мне нужно сказать это.
— Сказать?
— Я не потерплю компромиссных отношений.
— А, вот что.
Думаю.
Отвечать на английском девушке, желающей дойти сразу до конца, было бы глуповато. И с другими языками у меня всё очень поверхностно, да и было уже это.
И тогда.
— Надеюсь, оно станет популярным.
— А?
— Торэ Сендзёгахары.
Во всяком случае, большей частью здесь.
Предположение Ханэкавы ударило в самое яблочко.
Похоже, эта староста всё-таки знает всё.
Эпилог, или скорее, кода.
На следующее утро двоё моих младших сестёр, Карэн и Цукихи, как обычно будили меня. Раз они пришли будить меня, значит, похоже, мои извинения близкие к безоговорочной капитуляции всё-таки возымели успех, и гнев этих двоих сошёл на нет. В этом году мне уже ничего не сделать, но я пообещал, что в следующем ни за что не уйду из дома в День матери. Скорее всего, и это тоже помогло. Ладно, понедельник. Никаких праздников, самый обычный будний день. Перекусил за завтраком и направился в школу. Не на горном велике, а который с корзинкой. Сендзёгахара с сегодняшнего дня должна снова посещать занятия, и от этого педали крутились куда легче. Однако на спуске недалеко от дома, я едва не наехал на беззаботно прогуливающуюся девочку и в спешке затормозил.