— Что-то типа.
— Впредь лучше проводи День матери дома, с родителями.
Хотя.
Кто бы говорил.
«Братик, вечно ты такой»
Ну такой. Что плохого-то?
— Не хочу говорить об этом с тобой, Арараги-сан.
— Да будто ты что-то знаешь!
— Кое-что да знаю.
— …
Без причины, просто слушать мои нравоучения ей будто физически неприятно.
Жестоко.
— Арараги-сан, ты сам-то чем там занимался? Сидит, ничего не делая, в воскресенье утром на скамейке в парке, не думаю, что приличные люди таким занимаются.
— Да ничем. Просто...
Чуть было не сказал «время убиваю», но решил остановиться. Да, «человек, отвечающий на вопрос, чем он занимается «убиваю время», никчёмен». Опасно.
— Просто туринг.
— Туринг, значит. Круто.
Похвалила.
Я уж думал, последует что-нибудь жестокое, но обошлось.
Значит, Хачикудзи и похвалить может...
— Ну, на велосипеде только.
— Вот как? Ну раз туринг, то ничего кроме велосипеда не подходит. Ужасно печалит. Арараги-сан, а прав у тебя нет?
— К сожалению, по школьным правилам нам нельзя получать права. Но, как ни крути, а велик это довольно опасно, по мне лучше машина.
— Вот как? Но тогда это будет уже форинг.
— …
Ух, занятная ошибочка с турингом... Поправить или оставить так, что добрее?.. Я не в силах решить.
Сендзёгахара, кстати, никак не отреагировала и спокойно продолжала идти.
Даже не пытается присоединиться к разговору.
Наверное, такие низкоинтеллектуальные разговоры не для её ушей.
Хотя.
Я впервые увидел беззаботную улыбку на лице Хачикудзи Маёй, причём довольно обаятельную. Чистая улыбка, словно от самого сердца. Это такая улыбка, о которой обычно говорят «подобна распустившемуся подсолнуху», и которую большинство людей теряют с возрастом.
— Уф... Так, значит.
Ещё немного и было бы довольно опасно. Будь я лоликонщиком тут же бы влюбился. Хвала богам, я не лоликонщик...
— Ну и запутанные здесь дороги. Что вообще за структура? Ты как одна-то здесь собиралась идти?
— Мне не впервой.
— Ясно. Чего ж тогда потерялась?
— Это было давно... — как-то пристыженно проговорила Хачикудзи.
Хм... Но, наверное, так и есть. То, что ты думаешь, что можешь, и что можешь на самом деле — разные вещи. Когда думаешь, лишь думаешь. Это одинаково для млашеклассника и старшеклассника, для всех возрастов без исключения.
— Слушай, Арарараги-сан...
— «Ра» не многовато?!
— Извини. Оговорилась.
— Не надо делать таких жестоких оговорок...
— Это нормально. Любой может заговориться. Или ты с самого рождения никогда не оговаривался, а, Арараги-сан?
— Подтвердить не могу, но я, хотя бы, не оговаривался в чужих именах.