— Тогда повтори «басу гасу бакухацу» три раза.
— Это вообще не имя.
— Нет, имя. Я знаю троих с таким. Думаю, оно очень даже популярное.
Сама уверенность.
Детская ложь такая очевидная.
Просто поражает.
— «Басу гасу бакухацу», «басу гасу бакухацу», «басу гасу бакухацу», — выговорил я.
— Какое животное ест сны? — тут же спросила Хачикудзи.
Неожиданно началась «вопрос за десять раз26».
— Баку27?..
— Хе-хе. Ошибся, — с торжествующим видом провозгласила Хачикудзи. — Животное, которое ест сны. Это...
Её губы изогнулись в дерзкой ухмылке.
— ...Человек.
— Не умничай тут! — вскрикнул я громче необходимого, как-то бессознательно мне это показалось действительно умным.
Ладно.
Довольно тихий район, надо сказать.
По пути мы не встретили ни одного человека. Должно быть, тут все, кому надо уйти, уходят утром, а кому не надо — целый день сидят по домам. Ну, на самом деле там, где я живу, всё также, единственное исключение: здесь просто куча огроменных особняков. Наверное, здесь живут только всякие богачи. Вроде бы, отец Сендзёгахары был крупной шишкой в одной иностранной кампании. Так что можно представить какие люди здесь живут.
Иностранная кампания, значит...
Не очень-то подходит нашему захолустью.
— Эй, Арараги-кун, — наконец подала голос Сендзёгахара. — Не повторишь ещё раз адрес?
— М-м? Ну ладно. Это хоть здесь?
— Смотря, как посмотреть, — запутанно выразилась Сендзёгахара.
Так ничего и не поняв, я ещё раз прочёл адрес.
Сендзёгахара кивнула.
— Кажется, мы уже прошли это место.
— Э? Серьёзно?
— Похоже на то, — невозмутимым тоном ответила Сендзёгахара. — Можешь винить меня, если хочешь.
— Ну, тут такой уж вины нет.
Чего это она такая серьёзная...
Вечно не знает, когда остановиться со своей честностью.
— Хорошо.
С безразличным видом, не выказав нетерпения, Сендзёгахара развернулась в прямо противоположную сторону. Чтобы избежать Сендзёгахары, Хачикудзи в точности повторила её движения, и я оказался посерёдке.
— Почему ты боишься Сендзёгахары? Она же тебе ничего не сделала. Вообще, с первого взгляда это, может, и непонятно, но так-то она тебя ведёт, а не я.
Я просто иду за ней.
Можно сказать, я тут, по сути, и не нужен.
Если она и бессознательно невзлюбила Сендзёгахару, должны же быть какие-то границы. Сендзёгахара тоже не железная, если её будут так демонстративно избегать, это её ранит. Ну, даже исключая мои опасения за Сендзёгахару, отношение Хачикудзи к ней правильным не назовёшь.
— Даже не знаю, как сказать... — вдруг смущённо растерялась Хачикудзи.
А затем продолжила, понизив голос: