Вину за гибель участников Майдана чаще всего возлагают на тогдашнего президента Украины Виктора Януковича. Россия давила на него и требовала положить конец протесту, он, видимо, счел, что сможет напугать протестующих и они разбегутся. Однако с тех пор «снайперский расстрел» в Киеве, как и другие поворотные моменты постсоветской истории, оброс огромным количеством теорий заговора.
Так, российское телевидение представляло эти события совсем по-другому. На пресс-конференции в марте Путин, отвечая на вопрос корреспондента, высказал предположение, что снайперы были «провокаторами от оппозиции». В России их изображали неведомой пятой колонной, которую пустили в ход заграничные спонсоры Майдана, – это, мол, была чудовищная провокация, снайперы стреляли и в ту и в другую сторону, единственной их целью было накалить ситуацию и добиться свержения преданного Москве Януковича, установить в стране правление пронатовской фашистской хунты. Реальное поле боя на улицах Киева подменялось виртуальным, два симулякра реальности боролись за глаза и внимание мира. Россия проиграла битву на земле, но в конечном счете второе поле боя оказалось важнее.
История этого побоища за эти два года уподобилась развилке истории: из снайперского расстрела родились две несводимые реальности, и обе они в зародыше подавляют любые попытки разобраться в украинском кризисе. Для Запада это было свидетельством крайней жестокости режима Януковича, оправдывающим свержение тирана, однако для противников Майдана, особенно для российских телезрителей, были очевидны все признаки провокации, ужасного заговора, направленного на дискредитацию дружественного России режима.
Нужно отдать должное и российской версии: некоторые факты указывают на то, что снайперский расстрел не был столь простым и односторонним, как это казалось поначалу. Был подслушан разговор между находившимся в Киеве эстонским министром иностранных дел Урмасом Паэтом и Верховным представителем ЕС по делам безопасности Кэтрин Эштон: якобы и беркутовцы, и протестующие погибли от пуль одного типа, выпущенных из одного и того же оружия. «То есть укрепляется понимание, – говорит Паэт Эштон, – что за снайперами стоял не Янукович, а кто-то из новой коалиции»[470]. Его слова опровергла главная свидетельница, на которую он ссылался, Ольга Богомолец, руководившая медицинской службой Майдана: она, мол, никогда не говорила такого Паэту, слова об одинаковом оружии, использованном и против милиции, и против майдановцев, он ей приписал. Однако временно назначенный министр Олег Мусий заявлял, по сути, то же самое: майдановцев и милиционеров застрелили из одних и тех же винтовок: «Я думаю, это не только старый режим [спланировал провокацию], это дело рук российского спецназа, который обслуживал и поддерживал идеологию режима»