На другом конце комнаты, ближе к двери, расположена зона отдыха, где стоит маленький диван, стол с ноутбуком и файлами Кольта. Узкая книжная полка прислонена к стенке с несколькими книгами - в основном учебники, беспорядочно сложенные друг на друге. На центральной полке, на уровне глаз, стоит фотография в серебряной рамке. Единственный личный артефакт в его комнате. Я подхожу ближе, чтобы рассмотреть ее.
На ней мальчик, не больше одиннадцати или двенадцати лет, очевидно, это Кольт. Растрепанные темные волосы, улыбка, как будто он знает то, чего другие не знают, и он почти такой же высокий, как и женщина рядом с ним. Должно быть, это его мама. Она поразительная, и слишком молода, чтобы умереть. Я вижу, от кого ему достались такие густые черные ресницы.
Кольт возвращается с моим ноутбуком и останавливается, когда видит, что я держу фотографию его матери.
Он сглатывает и медленно, нерешительно подходит ближе ко мне. Он протягивает руку, чтобы взять рамку, предлагая взамен ноутбук.
– Как ее звали? – спрашиваю я прежде, чем отдать ее.
– Элейна.
Я возвращаю ему фотографию.
Как только у меня оказывается ноутбук, я возвращаюсь в кровать Кольта и, откинувшись на его подушки, кладу компьютер себе на колени.
ГЛАВА 39
Кольт
Я смотрю, как Тэйлор ходит по моей комнате. Она садится в центр моей кровати, устраиваясь так, чтобы откинуться на подушки. Она открывает свой ноутбук и начинает что-то яростно печатать, смотря на экран. У нее на глазах снова появляются слезы, и она сжимает губы, прогоняя их.
Я наблюдаю, как она работает в течение нескольких минут, не зная, что делать. В этот момент единственное, что я знаю наверняка, это то, что она красивая, и что я ненавижу своего отца даже больше, чем думал.
Без преувеличений, я мог бы убить его прямо сейчас. У меня непреодолимое желание разыскать его и устроить скандал, но единственное, что удерживает меня, это Тэйлор. Выражение ее лица, когда она увидела новости, вызвало у меня ощущение, будто кто-то заехал мне кулаком в живот. Ненавижу, когда она плачет.
Не знаю, что заставило меня последовать за ней в холл и притащить ее сюда; мне просто не нравилось думать о ней одинокой и плачущей. Это напоминает мне о тех временах с Самантой. Я все еще чувствую себя ужасно виноватым из-за того, что она застукала меня с другой девчонкой, в ту самую ночь, когда я попросил ее потусить. Вина была странным чувством. Новым для меня. Тэйлор вызывала во мне разные новые чувства. С одной стороны, мне это нравилось, а с другой - нет.
Я поставил фото мамы обратно на полку. Если бы ее тронул кто-то другой, это бы рассердило меня. Но не она. Я смотрю на нее и вижу, как она откидывается на мои подушки. У меня в груди что-то натянулось. Я вдыхаю, сгибаю предплечья и двигаюсь ближе к ней. Смятение, гнев и что-то еще, чего я не могу определить, вращается внутри меня.