Не отрываясь он смотрел на город. Ему казалось, что где-то рядом тикает невидимый часовой механизм, отсчитывая последние мгновения жизни города… В хаосе огня и дыма исчезнет все… И та женщина, которая укрыла его, вывела из города. Хотя и женщиной она не была в обыкновенном человеческом понимании, а все же…
Она стояла у него перед глазами такой, какой он видел ее последний раз, в своей полыхающей красной юбочке с шоколадной кожей плеч, с тонкими запястьями рук…
– Постой, – сказал он себе. – Там что-то было, что-то знакомое на ее руке… – Он почувствовал, как сохнут губы от внезапного волнения, потому что уже почти догадался, для чего она носила вместо браслета сероватые кубики металла. Рука сама собой торопливо шарила во внутренних карманах куртки. Вот они здесь, на месте, не понадобились никому, даже инженеру… Его маленький талисман, военный трофей… Пальцы лихорадочно ощупывали знакомую до мелочей поверхность. Где-то на третьем квадрате есть выступ. Он уходит вглубь, если его как следует придавить. Раньше он думал, что это просто замок. Но это не только замок. Ничего не случалось, когда он десятки раз придавливал этот выступ. А все дело, может быть, в том, что браслет нужно сначала надеть на руку…
Не может сложная техническая организация синглитов существовать без дальней связи. Он ощутил легкое покалывание запястья. Какие-то мелкие искорки забегали внутри сероватой металлической поверхности браслета, а потом Ротанов услышал голос. Это был всего лишь дежурный оператор, хотя он надеялся… Но это не имело значения, потому что теперь он знал уже наверняка – взрыва не будет.
* * *
За далекими холмами, за лесом, у горизонта висел незаходящий, багровый, распухший до чудовищных размеров кусок чужого светила. Все вокруг: скалы, реку и само небо – он окрашивал в неправдоподобный мертвенно-кровавый цвет. Почти закатившееся светило казалось Ротанову гигантским комом фиолетовой грязи. Никакие законы природы и силы тяготения не могли оторвать от горизонта вспухший уродливый ком. Еще двадцать дней он будет висеть над планетой, постепенно уменьшаясь, словно осьминог втягивая уставшие за лето щупальца, и потом над всем этим чужим, враждебным человеку миром наступит долгая шестимесячная ночь – сезон туманов.
Несколько дней Ротанов провел в помещении научного сектора, разбирая старые архивы и отчеты. Не сумев до сих пор разрешить ни одной проблемы, он теперь вынужден был фактически начинать сначала и все еще не видел выхода.
Что искал он в запыленных, пожелтевших от времени кипах бумаги? Ответа на какой вопрос?