Хозяину этого места определенно не нравилось, что все пошло совсем не так.
– А вот и наша виновница!
Около Марори материализовался Эашу. Он высвободился из хватки парочки девиц, обнял ее и вытащил на обозримое свободное место. Даган, ухмыляясь, всучил ей бокал с чем-то очень подозрительно похожим на кровь. Марори понюхала – и от крепкого запаха голова пошла кругов. Светлые, что же с ней будет, когда она выпьет ЭТО?!
Марори скользнула взглядом по залу. Хм, на закрытой вечеринке все же присутствовала пара совершенно незнакомых ей лиц, и, судя по виду, студентов среди них не было. Она покосилась на Крэйла – и наткнулась на его хмурый взгляд. Что она опять не так сделала, чем заслужила недовольство ископаемого шанатара? Похоже, на этот раз одним своим присутствием.
Эашу разродился речью, в которой соловьем заливался о достоинствах своей цыпочки. Его нисколько не смущало, что при этом его рука шарит по заднице одной из девиц, которые хвостом волочились за инкубом по залу. Когда Эашу занесло, Кулгард затащил его в толпу и сдержанно поздравил Марори с прохождением инициации. «До дна», – осклабился Ниваль, выразительно зыркая на бокал в ее руке. Проверка на вшивость? Наверное, сейчас не самое подходящее время, чтобы сказать, что спиртное она пила всего раз в жизни – домашний сидр на шестнадцатилетие, да и то всего глоток.
Марори нервно улыбнулась, пригубила – и рот обожгло огнем.
Силы небесные, как это вообще можно проглотить? Ладно, на счет три.
После мысленной отмашки она опрокинула в себя содержимое бокала.
И честно попыталась протолкнуть жидкость в горло.
А когда поняла, что не сможет, – выплюнула все под ноги. Черт, позорище-то какое.
– Она пить не умеет, – Ним протянул запечатанную пачку бумажных носовых платков. Судя по всему, у эльфа их, как и леденцов, неиссякаемый запас.
Марори вытерла губы, присела было, чтобы промокнуть лужу, но дернулась от раздраженного:
– Твою мать, Марори, хватит корчиться!
Крэйл схватил ее за локоть, заставил распрямиться. Она попыталась вырваться, но тщетно – так бы и оставила руку в хватке шанатара.
– Даган, где эта чертова коробка? – рассвирепел он.
Даган вынырнул из толпы, вручил Марори коробку. С минуту она таращилась на белую обертку и черную ленту.
– Да открой ты ее, – прорычал на ухо шанатар.
Трясущимися то ли от волнения, то ли от страха руками Марори стащила ленту, разорвала обертку и сняла крышку. Внутри лежала какая-то ткань. Орнамент и вышивка показались ей смутно знакомыми. Когда в голове мелькнула догадка, сердце глухо стукнулось в ребра. На губах замерли слова благодарности. Слишком куцые, чтобы выразить ее чувства. Но как они узнали? Ответ возник в довольной улыбке инкуба. Ну да, вот уж кто без мыла влезет куда угодно и разнюхает то, что она сама о себе не знает. Фигурально выражаясь.