Марори отрицательно махнула головой, и выразительно посмотрела на ее роскошные, белые как снег крылья. То, чему она так безмерно завидовала всю свою жизнь.
Почти всю.
До те пор, как на ее спине не появились призрачные крылья серафима. Правда, в отличие от крыльев Флоранции, ее собственные были эфирными, хоть их тяжесть Марори ощущала с каждым шагом.
– Не пойми меня не правильно, но ты стала нильфешни будучи простокровной, а я – дочь самого чистого небеснокровного рода, вдруг стала испорченной проклятой кровью нильфешни. Моя жизнь рухнула с такой высоты, что от надежд на благополучное будущее не осталось и следа. Я стала изгоем среди своих. Превратилась во что-то настолько гадкое и омерзительное, что сама себе была противна. У меня не осталось друзей, от меня отвернулись все родственники. Я оглянуться не успела, как оказалась на улице.
Марори недоверчив покосилась на свою собеседницу. Как для столь драматической истории, Флоранция выглядела слишком умиротворенной. Или, может быть, должность вынудила ее научиться притворяться?
– Я поехала в Мараабар. Села на первый же попавшийся экспресс – и к концу дня уже была среди проклятокровных. Я была полна решимости во что бы то ни стало занять среди своих новых братьев и сестер причитающееся мне место. И знаешь, что получилось в итоге? Я была чужой. Никого из проклятокровны не интересовала моя личная драма, они видели мои белые крылья – и готовы были растащить их по перышку, на трофеи. Никто не собирался протягивать мне руку помощи. Хотя, один благородный рыцарь на эту братию все же нашелся. – Она мягко улыбнулась, как будто на мгновение переместилась в прошлое, и увидела там то, что всколыхнуло приятные воспоминания. – Дамиан за меня вступился. Если бы не он, мне бы не выбраться из Мараабара живой. По правде говоря, я была уверена, что он вырвал меня из рук мучителей только чтобы в итоге надругаться самому, но я рада, что ошиблась.
– Я думала, вы не слишком-то ладите, – рискнула высказаться Марори.
– Так и есть. Потому что так велит нам наша кровь. Ему следует быть властным и непреклонным, а мне – дипломатичной и комфортной. Никому не говори, но почти каждая небеснорожденная девушка мечтает о таком рыцаре. – Флоранция озорно ей подмигнула – и снова стала серьезной и задумчивой. – Именно Дамиан втолковал мне, что никто не вправе решать за меня, темная я или светлая. Что кровь – это только кровь. Мы сами решаем, быть ли нам небеснорожденными с каплей темной крови или наборот. Нас определяют наши поступки, а не наша родословная.