Сжигают островки угаснувших надежд.
Жестокие ветра с мечты сорвали парус>5,
И пенная волна о рифы грозно бьёт.
Оборвана струна, я больше петь не стану,
Осколками души никто не запоёт.
Угасли миражи оазисов в пустыне,
На выжженной земле цветам не прорасти.
Аккордами беды звучат во мне отныне
Последнее «прощай», последнее «прости».
Кармель удивлённо слушала прекрасные строки романса, и когда затих последний аккорд, восхищённо сказала:
– Какие красивые стихи и музыка. Вы хорошо поёте. Я, признаться, думала: услышу что-то вроде «Владимирского централа».
– Спасибо. Я Антон Доля, если позволите. – Исполнитель романса шутливо поклонился гостье.
Ира Солнцева забрала у Антона гитару, передразнивая певца, картинно тряхнула красно-рыжей гривой. Небрежно откинула распущенные волосы за спину, жестом, сильно похожим на жест Доли, и чуть хрипловато начала песню Гарика Сукачёва «Моя бабушка курит трубку». Кармель поморщилась, после нежных строк романса, эта песенка показалась ей глупой.
– А как тебе это? – закончив петь, поинтересовалась Ира.
Катя, стоящая за спиной Кармель, прошептала:
– Рыжая девушка спела жуткую дрянь, но ты лучше промолчи. Она тебя провоцирует. Тебе надо влиться в коллектив.
Кармель решила последовать совету подруги и дипломатично заметила:
– Песни Сукачёва на любителя, но поёшь ты очень неплохо.
– А ты значит, не любитель творчества Гарика, – усмехнулся Тимур.
– Нет, не любитель. Это так называемое творчество маргиналов, – пробормотала Кармель с досадой.
Тимур забрал гитару из рук Иры и протянул Кармель.
– Маргиналов? Хорошо же ты похвалила Иру. Критиковать мы все умеем. Спой своё, то, что тебе нравится, а мы оценим.
Солнцева бросила сердитый взгляд на Кармель. К лицу той прилила кровь, щёки заполыхали маками.
– Я не играю на гитаре.
– Хорошо. Я сыграю. Скажи что?
Катя встревожилась.
–Возьми себя в руки. Спой им.
Кармель отмахнулась от подруги.
– Сейчас не смогу. У меня ничего не получится. – И громко произнесла:
– Я не пою.
Тимур процедил:
– Прежде чем критиковать, нужно самой хоть что-то уметь делать. В данном случае петь.
Игорь Петрович заступился за гостью.
– Тим, а чего ты напал на девушку. Она высказала своё мнение, пусть оно идёт в разрез с твоим. Кармель имеет на него право. Ладно. Посидите ещё часок и отбой. А то завтра от вас толку не будет. – Начальник отряда поднялся и направился к штабной палатке.
– Кармель, ну хорошо, петь не хотите, тогда просто скажите, что вы любите слушать? – поинтересовалась Марина.
На плечи Марине была наброшена мужская камуфляжная куртка. Кармель с неудовольствием узнала куртку Тимура.