– Мне очень понравилось, иначе бы я не пришёл. Давай начистоту. Мы встретились случайно и вряд ли после сезона ещё увидимся. Ты уедешь к себе домой, я в Смоленск. Но сейчас… сейчас я хочу целовать тебя. Не будем тратить зря время.
Он дотронулся губами до закрытых глаз Кармель. Лёгкие поцелуи, словно крылья бабочки, порхнули на её щёки. Горячие губы накрыли рот девушки. Поцелуй длился и длился. Кармель освободилась из его объятий растерянная и полузадохнувшаяся. Тимур снял футболку. Она уловила запах его кожи, сердце начало отстукивать неистовый ритм тарантеллы. Он хотел снова притянуть её к себе, но Кармель упёрлась руками в его прохладную гладкую грудь.
– На этом и остановимся, – сказала она, с трудом утихомиривая своё желание прижаться к нему.
Тимур хмыкнул:
– Почему всё нужно усложнять? Я до сумасшествия хочу тебя. Тоже хочешь меня. Только не ври!
– Может быть.
–Тогда зачем дело стало? Неужели эти танцы с бубнами всегда неизбежны?
Кармель чуть– чуть отодвинулась от него.
– Какие танцы?
– Обязательные. Ухаживания, цветочки, вздохи, признания. Без них никак? У нас так мало времени. Мы взрослые, современные люди.
Кармель слушала его и осознавала: он отвёл ей роль временной подружки, развлечения на пару месяцев. Она, конечно, тоже не задумывалась о будущем с ним. Слишком рано загадывать что-либо. Кармель пока просто прислушивалась к тому, что зарождалось в её сердце, и удивлялась силе чувства, которое вызывал в ней этот мужчина. Оскорбило даже не отношение к ней, обидело отношение к тому трепетному ростку любви, что едва проклюнулся в её душе.
«Тимур не виноват: его сжигает только плотская страсть, и он не чувствует ко мне нечто большего, раз спокойно предлагает такие отношения. Но я-то осознаю, что на этот раз всё по-другому, всё серьёзно. Значит, мне и решать» – подумала Кармель.
Молчание затягивалось. Капли отбивали по крыше палатки стаккато летнего дождя.
– Что ты молчишь? Никак не можешь без бубнов? Извини, у меня на эту хрень нет ни времени, ни желания. – Он надел футболку.
– А я не собираюсь становиться временным развлечением.
– Вот и выяснили. – Он поднялся. – Знаешь, мне показалось: ты современная, самодостаточная женщина, а ты обыкновенная баба. Но хозяин барин. Я всегда уважаю чужое мнение. Если передумаешь, свистнешь.
Хлопнула застёжка на входе в палатку, шум дождя усилился, запахло мокрой травой. Стихли звуки шагов Тимура. Кармель легла на кровать и, накрывшись подушкой, горько заплакала.
– Я же говорила, он захватчик, монгол. То-то вид у него злющий, – прошелестел голос Кати.