- Вас избили хулиганы, верно? - спросил Стоунворд. - Подумали, что вы подсматриваете, как они с девчонками развлекаются. Кажется, их было двое? Набросились на вас и повалили. Живого места на лице не оставили. А потом бросили в канал. Девчонки, кажется, пытались их остановить, но они не послушались. Вы чудом не утонули, верно?
- Я вовсе не за ними подсматривал. Я за птицами наблюдал - это мое хобби. Об этом тоже было в газете.
Нахмурившись, он глядел в свою чашку, переживая приступ острой жалости к себе. Всякий раз, когда Ботрал смотрел в зеркало, он видел, какому умелому врачу достался: новое лицо почти не отличалось от прежнего, - и все же разница была огромная, ведь прежний Ботрал не знал, что такое пережить избиение. Глядя на свое новое лицо, он испытывал страх.
- Я недавно из больницы.
- Ваша жена... Пенелопа, наверное, очень рада, что вы вернулись.
- Да. Не знаю, что бы я без нее делал.
- Еще бы, - ответил Стоунворд, чутко улавливая, как глаза Ботрала засветились благодарностью, а голос стал хриплым от подступающих слез.
Воображению Стоунворда живо представилась бесформенная аляповатая кукла, а на шее табличка с надписью "Пенелопа"; так и хотелось спросить, каково ей играть новую роль, навязанную Ботралом, какие душевные спазмы приходится переживать. Но спрашивать бесполезно: Ботрал не знает об этом.
- Хотели бы отомстить?
- Их не поймали, я ведь не знаю, кто они.
- В газете писали: мальчишки.
- Здоровые парни.
Видимо, ему хотелось переменить тему, но он боялся показаться невежливым.
- Не подумайте, что я так, из праздного любопытства спрашиваю. Или что я ненормальный, - сказал Стоунворд, улыбаясь собственным мыслям о себе. Просто вы мне очень нравитесь. Я был бы счастлив познакомиться с вами поближе.
- Спасибо вам большое, но я... Я мало с кем общаюсь. С детства такой. Мы оба с женой домоседы.
- А как же ваше хобби - птицы? Может, и еще чем-нибудь занимаетесь? Читаете, размышляете?
- Мы с Пенелопой в театр ходим. Иногда.
Он окинул взглядом кафе (хорошо еще, что глаза целы!): тут и там пакеты с пирожками, кто-то пытается вытрясти из бутылки остатки кетчупа. В дверь ввалилась компания веселых подростков, наполнив кафе шумом и грохотом стульев. Заметив в глазах Ботрала беспокойство, Стоунворд снова заговорил, мягко, вкрадчиво - будто опускалась хорошо смазанная дверца мышеловки.
- Я хочу сказать, мы могли бы вместе проводить время. Я зашел бы к вам как-нибудь вечерком. Поговорим. У вас будет с кем отвести душу. Не все ведь расскажешь жене, у каждого есть свои тайны. Кстати, буду рад познакомиться с Пенелопой.